Жизнь Магомета

В течение многих лет после женитьбы Магомет не бросал торговли, посещая большие арабские ярмарки и совершая дальние путешествия с караванами. Экспедиции эти, однако, не были уже так выгодны, как в былые дни его предводительства, так что состояние, взятое им за женой, не росло, а, скорее, уменьшалось. Но богатство это избавило его от необходимости трудиться ради обеспечения своего существования и дало ему досуг для удовлетворения природного влечения его ума к мечтам и религиозным размышлениям, которое обнаруживалось с самого раннего детства. Оно, как мы видели, росло во время путешествий благодаря общению с евреями и христианами, вначале бежавшими сюда от преследований, но потом соединившимися в целые племена или составлявшими часть населения городов. И арабские пустыни, очевидно, полные фантастических суеверий, тоже давали пищу его восторженным мечтам. Со времени его брака с Хадиджей на его религиозные мнения влиял также его домашний оракул Барака, двоюродный брат Хадиджи, человек пытливого ума и неопределенной веры. Сначала он был иудеем, потом христианином, в то же время интересовался астрологией. Он достоин упоминания потому, что первым перевел на арабский язык часть Ветхого и Нового Заветов. Предполагают, что и Магомет заимствовал у него сведения об этих священных книгах, как и о преданиях Мишны и Талмуда, из которых он так много почерпнул для Корана.

Знания, полученные из таких разных источников и удержанные его превосходной памятью, шли в разрез с господствовавшим в Аравии идолопоклонством, которое практиковалось и в Каабе. Это священное здание постепенно наполнялось и окружалось идолами, число которых дошло наконец до трехсот шестидесяти, так что приходилось по одному идолу на каждый день арабского года. Сюда с разных мест свозились идолы, божества других народов, из которых главный, Хобал, был доставлен из Сирии и имел, как предполагалось, власть вызывать дождь. Среди этих идолов были также Авраам и Измаил, почитаемые раньше как пророки и праотцы, теперь же изображенные с волшебными стрелами в руках – символами их магической власти. Магомет все больше и больше убеждался в грубости и нелепости идолопоклонства, по мере того как он в своем развитом уме сопоставлял его с теми духовными религиями, которые он наиболее изучал. В различных местах Корана ясно проглядывает господствующая идея, которая постепенно возникала в его уме, пока на ней, наконец, не сосредоточились все его помыслы и она не стала главной руководительницей всех его дел. Идеей этой была религиозная реформа. Из всех своих знаний и размышлений он почерпнул непоколебимую уверенность, что единственная истинная вера, возвещенная Адаму при сотворении его, познавалась и исповедовалась до грехопадения. Религия эта состояла в прямом и духовном поклонении единому истинному Богу, Творцу неба и земли.

Далее он признавал, что эта возвышенная и простая вера неоднократно искажалась и унижалась людьми, и главным образом в идолопоклонстве; поэтому ряд пророков, вдохновленных откровением Всевышнего, время от времени, через длинные промежутки, ниспосылался для восстановления этой религии в ее первоначальной чистоте. Таковы были Ной, Авраам, Моисей, таков был и Иисус Христос. Каждым из них истинная религия была возрождаема на земле, но затем снова искажалась последующими поколениями. Вера, которую проповедовал и исповедовал Авраам, прибыв из Халдеи, стала, по-видимому, для Магомета образцом религии, так как он очень чтил этого патриарха как отца Измаила, родоначальника его племени.

Магомету казалось, что время для новой реформы снова настало. Мир еще раз впал в слепое идолопоклонство.