Жизнь мальчишки (др. перевод)

— Это Нила Кастиль вам все рассказала? — спросила мама.

— Да, она все рассказала. А кроме того, я долго разговаривала с маленьким Гэвином.

Глаза Леди больше не отпускали меня ни на минуту.

— Вы спасли Гэвину жизнь, молодой человек, вот так. Знаете ли вы, что это означает для меня? Я отрицательно помотал головой.

— Мать Нилы была моей хорошей подругой, упокой. Господи, ее душу. Можно сказать, что я была приемной матерью Нилы. И Гэвина я всегда считала своим внуком. Гэвина впереди ждет долгая счастливая жизнь. Благодаря тебе. Кори, он получил возможность дожить до старости.

— Я просто испугался… что он меня съест, — ответил я. Леди коротко рассмеялась:

— И поэтому ты напал на него с метлой! Господи, Господи! Он слишком возомнил о себе, решил, что стал таким старым и важным, что может запросто выбраться из реки и зайти в любой дом, если ему вдруг захочется есть. Но ты накормил его досыта, это уж точно!

— Он съел собаку, — сказал я.

— Еще бы, в этом он мастер! — отозвалась Леди; ее смех затих. Потом она переплела свои худые пальцы на животе и наконец взглянула на маму.

— Вы были очень добры к Ниле и ее отцу. Вот почему с этих пор, как только, не дай Бог, у вас в доме что-то сломается, вы можете позвонить мистеру Лайтфуту и он все починит бесплатно. Ваш мальчик спас жизнь моему Гэвину. И я хочу его как-нибудь отблагодарить. Я решила сделать ему подарок. Конечно, если вы не возражаете?

— В этом совершенно нет необходимости.

— Нет, необходимость в этом есть, — твердо отозвалась Леди. В ее голосе послышался отдаленный металл раздражения, и мне стало ясно, что в молодости она была дьявольски упряма. — Именно для того я вас сюда и позвала.

— Тогда хорошо, я согласна, — ответила мама, слегка нахмурившись.

— Итак, молодой человек, — спросила Леди, и ее глаза снова впились в мое лицо, — что бы вам хотелось получить в подарок?

Да, действительно, было о чем подумать. — Все, что захочу? — переспросил я.

— В пределах разумного, — подала голос мама.

— Все, что угодно, — ответила Леди Я еще немного подумал, хотя ответ напрашивался сам собой.

— Велосипед. Новый велосипед, совсем новый, который никому до меня не принадлежал.

— Так, — проговорила Леди и кивнула. — Новый велосипед. Очень хорошо. С настоящей фарой?

— Да, мэм.

— И с гудком?

— Это было бы здорово, — ответил я.

— Он должен быть самым быстрым? Чтобы мог обогнать кошку, когда та спешит забраться на дерево от собаки?

— Да, мэм.

Я уже весь дрожал от возбуждения.

— Конечно, я именно такой и хотел бы!

— Тогда ты его получишь! Ты его получишь, как только я смогу поднять свои старые кости с постели.

— Это очень мило с вашей стороны, — проговорила мама. — Мы очень вам благодарны за такое внимание. Значит, мы с отцом Кори можем зайти в магазин и выбрать велосипед Кори в подарок?..

— Велосипед, о котором идет речь, в магазине не продается, — оборвала маму Леди.

— Прошу прощения? — удивилась мама.

— Этот велосипед в магазине не продается, — повторила Леди и немного помолчала, дожидаясь, пока смысл сказанного дойдет до моей мамы. — Те велосипеды, что продаются в магазинах, недостаточно хороши. Они не подходят для наших с Кори целей. Ведь вам, молодой человек, нужен особый велосипед, насколько я понимаю?

— Я бы взял то… что дают, мэм.

От моих слов Леди снова рассмеялась:

— А вы, кроме всего прочего, еще и джентльмен! Нам с мистером Лайтфутом придется поломать голову, но думаю, мы сообразим, что можем для вас сделать. Надеюсь, результат вас устроит.

Я ответил, что «да, конечно, устроит», хотя и не понимал, каким образом союз Леди с мистером Лайтфутом принесет мне новый велосипед.

— Подойди ко мне поближе, молодой человек, — сказала мне Леди.

Мама отпустила мою руку. Я подошел к кровати Леди, и ее зеленые глаза, похожие на две спиритические лампы, повисли прямо передо мной.

— Значит, ты любишь кататься на велосипеде? А чем ты еще любишь заниматься?

— Я люблю играть в бейсбол. Я люблю читать. И еще я люблю сочинять рассказы. Пробую писать, как настоящие писатели. Мне хотелось бы стать писателем.

— Так ты пишешь рассказы? Брови Леди снова поднялись.

— Боже, Боже! Так значит, у нас здесь настоящий писатель?

— Кори любит книги, — вставила словечко мама. — Он сочиняет рассказики про ковбоев, сыщиков и…

— Чудовищ, — добавил я. — Иногда и про чудовищ.

— Про чудовищ, — повторила Леди. — И о Старом Мозесе ты тоже напишешь?

— Могу написать и о нем.

— И когда-нибудь ты собираешься написать книгу? К примеру, о нашем городе и его обитателях? Я пожал плечами:

— Не знаю, может быть.

— Посмотри на меня, — попросила Леди. Я взглянул в ее лицо. — Внимательней, — потребовала она.

Я исполнил ее просьбу.

И тут произошла странная вещь. Леди заговорила, и во время ее речи воздух между нами заблестел от переливчатого жемчужного сияния. Ее глаза накрепко завладели моим взглядом, я просто был не в силах отвести глаза.