Жизнь мальчишки. Том 2

Бодин, продемонстрировав, что искусство и проницательность хорошего игрока в покер не всегда распространяются на обычную жизнь, вскочил на ноги и помчался к углу дома. Он успел сделать три шага, когда щелкнул один-единственный выстрел, после чего, схватившись за левую ногу, он повалился на мостовую.

— Я ранен, папаша! — запричитал он. — Господи, папаша, меня подстрелили! — рыдал он, забыв о пистолете, который теперь валялся в стороне в пыли. — Не хрена было высовываться, или ты думал, что пули будут облетать тебя стороной? — рявкнул в ответ Большое Дуло. — Дьявол, все отцовские мозги, которые ты получил в наследство, ушли у тебя за игрой в покер в задницу!

— Эй вы, парни, там, за “кадиллаком”! — крикнул Блэйлокам Леденец Кид. — У меня тут с собой пушка, полная застоявшихся пуль! Дайте мне еще одного кролика, чтобы я мог позабавиться!

— Сдавайся, Большое Дуло! — крикнул от своей машины шериф. — Тебе никуда не деться, ты окружен!

— Прежде я накормлю тебя свинцом, приятель Джу-джу!

— Я не хочу, чтобы кто-нибудь еще пострадал! Бросайте оружие и выходите с поднятыми руками!

— Черта с два! — рыкнул в ответ Большое Дуло. — Думаешь, я не бывал в таких переделках? Я такое видал, что у тебя волосы на заднице дыбом встанут, шериф! Так с наскока ты меня не возьмешь! Думаешь, я для того выбрался из своих лесов, чтобы позволить какой-то жестяной звезде заграбастать меня и моих пацанов и все разрушить? Ты не правильно использовал те деньги, что я давал тебе, шериф Джу-джу, тебе надо было обратиться к доктору полечить голову!

— Брось ерепениться, Большое Дуло, все кончено! Ты окружен!

Это уже был голос моего отца. До самой смерти я не забуду сталь, которая звенела в этом голосе. Ведь как бы то ни было, он был Черный орел.

— Сдаваться? А попробуй-ка вот это! — крикнул Вэйд и, вскочив на одно колено, принялся стрелять из своего помпового ружья в моего отца, забыв о Донни и обо всем на свете. Вэйд подошел к самому краю, тому, что недавно переступил его брат, и не обращал внимания ни на опасность, ни на окрики своего отца. Дробь с визгом отлетала от дороги и стен домов; некоторые дробины добрались даже до горы покрышек, за которыми прятался я. Мое сердце остановилось, когда я почувствовал, как почти над моей головой в резину впилось несколько дробин. Но уже через несколько секунд снова раздался одиночный треск верного револьвера Леденца Кида. От головы Вэйда отлетел кусок уха, и красная кровь залила борт “кадиллака” Блэйлоков.

Могло показаться, что пуля Леденца угодила во что-то более значительное и важное, потому что Вэйд завизжал как баба. Схватившись за свое раненое ухо, он грохнулся наземь и стал извиваться словно Трехфутовый Червяк Курли, которому наступил на хвост великан.

— Сволочь проклятая! — застонал из своего укрытия Большое Дуло.

Мне было ясно, что точно так же, как и Брэнлины, семейство Блэйлоков умело только верховодить и причинять боль беззащитным, а когда дело доходило до настоящей драки, вся прыть их пропадала.

— Черт, вот жалость, я промахнулся! — со смехом крикнул Леденец Кид. — Я целился ему в голову, а попал-то в зад!

— Я убью тебя, гад ты сраный! — Голос Большого Дула снова набрал свою силу и ревел словно сотня ураганов. — Я убью вас всех и спляшу на ваших могилах!

Было страшно. Над нашими головами явно появилась грозовая туча. Но Вэйд и Бодин, скуля, извивались на мостовой, Донни хныкал, словно маленький щенок, на заднем сиденье машины шерифа, и, присмотревшись, становилось ясно, что в этой старой туче не осталось больше молний.

И вот тогда дверь пикапа со стороны пассажирского места открылась, и наружу вышел Человек-Луна. На нем был его обычный черный костюм и красный галстук-бабочка, а кроме того — котелок, о котором я уже говорил. На шее у Человека-Луны были семь или шесть ниток бус, с которых свисали какие-то маленькие пакетики, напоминавшие чайные. В петлице костюма болталась цыплячья лапка, а на каждом запястье красовалось по трое часов. В отличие от остальных он даже не думал пригибаться или бежать петлями. Напротив, спокойно и неторопливо он прошел мимо машины шерифа, мимо залегших шефа пожарной команды Марчетте, моего отца и шерифа Эмори.

— Эй! — крикнул шеф Марчетте. — Вы что, хотите, чтобы вам голову отстрелили?

Но Человек-Луна, чья голова была гордо поднята, никого не слушал: он шел прямо, очевидно, имея точную цель. Он двигался туда, где сидел, скорчившись на мостовой, Большое Дуло с заряженным двуствольным охотничьим дробовиком в руках.

— Я предлагаю прекратить бессмысленное насилие, — негромко проговорил на ходу Человек-Луна мягким, почти детским голосом. Никогда раньше я не слышал, чтобы он вообще говорил. — Прекратите насилие, так будет лучше для всех.

Приблизившись к Вэйду, он, не раздумывая, переступил через него, благо длинные ноги легко позволяли это сделать.

— Держись от меня подальше, тупая негритянская образина! — грозно предупредил Человека-Луну Большое Дуло. Но того уже было не остановить.