Жизнь Марии Медичи

Армия мятежников остановилась, затем развернулась на юго-запад и в течение целого года находилась сначала в Ангулеме, а потом в Анже, откуда Мария и ее сторонники призывали всех французов «повлиять на короля», чтобы тот изгнал герцога де Люиня и прекратил начатые им преобразования в стране.

Королевский двор, находившийся в Сен-Жермене, пришел в панику. С одной стороны, «гранды» (так называли мятежных представителей высшего дворянства) могли довести дело до гражданской войны; с другой – гугеноты тоже могли поднять восстание; к тому же поддержать опальную королеву могла Испания. Наконец, и это было бы самым страшным, могли реализоваться все указанные факторы.

* * *

Но… де Люинь посоветовал королю привлечь к разрешению конфликта Армана Жана дю Плесси.

Двадцать седьмого марта 1619 года состоялась примечательная встреча епископа с королевой. Ранее у нее уже побывали граф Филипп де Бетюн и ученый-богослов Пьер де Берюль. Перед ними стояла задача всеми правдами и неправдами отдалить Марию от герцога д’Эпернона, но очернить герцога в ее глазах не получилось. Мария написала несколько писем своему сыну, в которых оправдывала свой побег и излагала собственные взгляды на управление государством. При дворе, тем не менее, продолжали рассматривать ее бегство из Блуа как похищение, совершенное «проклятым д’Эперноном».

Окружение королевы смотрело на прибывшего епископа с нескрываемым подозрением. Они-то не покинули Марию в Блуа и вынуждены были сносить все унижения; понятно, что дю Плесси был для них «изменником», «человеком де Люиня», «представителем противоположного лагеря». Однако (и в этом следует отдать ему должное) епископ умел дипломатично «не замечать» косые взгляды.

При поддержке красноречивого Пьера де Берюля дю Плесси быстро достиг соглашения, которое не лишало королеву-мать надежды со временем вернуться в Париж.

Соглашение, фактически мирный договор, было подписано в Ангулеме. Заметим, что речь шла не об отступлении короля, чья армия уже стояла в нескольких километрах от города, убежища Марии Медичи, а лишь о желании сына примириться с матерью. Хитроумный дю Плесси выполнил свою миссию блестяще, да так, что обе стороны остались довольны, думая, что он отстаивает именно их позиции. В благодарность за эффективное посредничество король позволил матери сделать Армана Жана дю Плесси своим канцлером, а та с готовностью вновь приблизила к себе человека, которого еще совсем недавно все в ее окружении называли «гнусным шпионом».

Позже это соглашение было широко представлено в качестве триумфа епископа. В самом деле, по нему Мария получила право на так называемые «места безопасности»: города Анже, Шинон и Пон-де-Се, которые имели стратегическое значение благодаря мостам через Луару (правда, ей пришлось отказаться от Нормандии). Конечно, было бы лучше, если бы ей отдали крупный город Нант, в устье Луары, но договориться об этом не получилось. «Спаситель» Марии герцог д’Эпернон был восстановлен во всех правах.

Биограф кардинала Энтони Леви пишет:

«Дю Плесси приободрил Марию Медичи, завершив меморандум заявлением о том, что если она, живя без интриг в выданном для нее месте, по-прежнему будет подвергаться гонениям, он первым заявит о том, что власть в государстве подчинена личным интересам, с явным намеком на то, что король в таком случае потеряет свой авторитет. Этот меморандум был важен потому, что, во-первых, успокаивал враждебные чувства в окружении королевы-матери, а, во-вторых, свидетельствовал о том, что дю Плесси, который вовсе не был жадным до власти заговорщиком, прежде чем исполнить свое обещание забыть о верности богоданному монарху, должен получить морально веские основания сделать это. Таким основанием могло стать упомянутое незаконное преследование. Между партией дю Плесси, теперь уверенно главенствовавшей, и старым окружением королевы-матери случались столкновения. Дю Плесси договорился о том, чтобы его брата Анри сделали губернатором Анже»¹⁶¹.