«Жизнь» метро

Женщины с сумками разных размеров, деловые дамы, мужчины, спешащие домой к родным, дети и подростки – все куда-то шли, торопились или просто бежали сломя голову.

И никто, абсолютно никто не замечал это уже мало что понимающее в действительности тело у себя под ногами.

А мужчина лежал, еле подергиваясь и что-то бормоча…

Вдруг его плеча коснулась чья-то рука и слегка потрепала.

– Мужчина! Мужчина с вами все в порядке?

Ответа не последовало, хотя и было видно, что он пытался его сформулировать, но градус дал о себе знать и не отпускал…

– Помогите! Кто-нибудь…помогите хотя бы поднять его!

А вокруг только гул, подобный звуку роящихся пчел…

– Вставайте! Ну, вставайте же!

И лишь несвязные звуки в ответ…

– Эй, вы или вы…

Но пчелки пролетали мимо, стремясь побыстрее вернуться каждая в свой улей…

К сожалению, картина, которую Глеб наблюдал в тот день, довольно для него довольно обыденная, а для метрополитена, как это страшно не прозвучит, привычная.

И страшно то безразличие, которое он видел в глазах пробегавших мимо людей, а порой просто призрение, заметив которое так и хочется сказать: «А судьи кто?»

Легко судить посторонних. Легко сказать, мол я таким никогда не буду, я так не поступлю. А ты в этом уверен?.. А сколько раз ты сам совершал поступки, о которых потом жалел и говорил себе, что так больше делать не буду или, что самое банальное, не буду столько пить, а потом все повторялось вновь? Или, возможно, надо для начала подойти, попытаться помочь? Ведь за это еще никого не расстреливали…

Но нам легче пройти мимо чужой, пусть порой и незначительной, беды.

Массовое безразличие. Оно страшно тем, что не всегда является сознательным. Постоянно наблюдая картины, схожие с этим «падением» в переходе метрополитена, мы привыкаем к ним. Находясь среди бурлящей толпы, видя ее схожую реакцию и ее безразличие мы привыкаем к нему. Оно становится частью твоей обыденной жизни, становится чем-то само собой разумеющимся, чем-то в тебе массовом. А как же индивидуальность?

На работе ты решаешь, что тебе делать, в магазине ты решаешь, что тебе покупать, а попадая в толпу метрополитена, решают за тебя…

Великая истинная сила воли и истинная душа нужны, чтобы вырваться из этой массы. Нужно иметь настоящее человеческое сердце, сердце не только для себя, но и для ближнего, для всех…

И речь здесь не о самопожертвовании. Нет. Речь о человечности…

Знаете, что увидел Глеб в тот день в этой просившей о помощи женщине? Он увидел человека! Личность, которая совершает поступки не как все и не потому, что так хорошо ей или потому что она уже насмотрелась такого сполна и уже ни чему и никому не верит. Нет. Он увидел простого русского гражданина, который поступает так потому, что так нужно…потому, что так велит сердце…

Часть вторая

Он был на кольцевой, когда подошел поезд. Глеб чувствовал, что уже плохо стоит на ногах. Единственным его желанием в тот момент было просто посидеть.

Он вошел в первый вагон и тихо сел в уголке.

Людей в вагоне было на удивление мало.

Глеб сделал несколько глубоких вдохов и постепенно закрыл глаза.

До этого момента он боялся уснуть. Он постоянно вздрагивал, чуть подступала сладкая дремота. Он отчаянно пытался бодрствовать. Глеб боялся одного – уснуть и больше не проснуться…

Но неожиданно ему стало все равно. Если ему суждено умереть, то пусть уж лучше во сне. Говорят, что приближение смерти во сне даже не заметишь. Хотя кто это может утверждать наверняка… Но вероятность-та есть…

Глеб в полном упадке сил и желания жить закрыл глаза и задремал.

Ему даже что-то снилось. Хотя и это он не мог знать точно. Он уже утратил четкую связь с реальностью. Где сон, а где явь? Неизвестно. Да и зачем теперь это знать.

Может ему снилось ромашковое поле, на которое он так любил смотреть в детстве из окон бабушкиного домика в деревне… А может ему снились слезы матери, когда уходил отец…

А может это были его собственные слезы. Капли жалости к себе, к своей судьбе. Хоть он и привык не жалеть ни о чем, но это получалось лишь на людях… Последние несколько лет, оставаясь один в темной и полу мрачной квартирке, он часто впадал в депрессию… Он жалел себя, жалел о своих поступках, о том, чего не сделал, и о том, что сделал не так… Но каждый раз, выходя на улицу или направляясь в гости, он держал нос по ветру и шел уверенными шагами по городскому асфальтовому покрытию. И каждый раз он оставлял все свои тревожные мысли дома. В конце концов, он всегда сможет за ними вернуться…

Неожиданно Глеб ощутил вибрацию. Нет. Это он сам вибрировал, а вернее вибрировали им.

– Молодой человек, вставайте – конечная.

Он приоткрыл глаза. Силуэт, который видимо дернул его, медленно выходил из вагона.

Глеб протер глаза и осмотрелся. Вагон был пуст. На мгновение ему показалось, что он все еще спит. Но он уже давно проснулся.

Юноша немного удивился, когда заметил еще двух сонь в вагоне метро. Причем сон их явно носил не совсем трезвый характер.

Глеб медленно встал и, выйдя из вагончика сел на скамейку.