Жизнь между мирами. Как найти ресурс в себе, когда все вокруг разваливается

В 1930 году Томас Стернз Элиот, христианский поэт и критик, восхвалял Шарля Бодлера, французского поэта XIX века, который был известен своими мятежными взглядами. Элиот отмечал, что Бодлер, автор «Цветов зла» («Les Fleurs du Mal») и других произведений, отвергающих традиционные ценности, не был прислужником дантовского ада или одним из его приспешников. Напротив, он обладал достаточной духовной силой, чтобы заслужить ад, а не жить в сумеречной зоне небытия. Духовная природа Бодлера была честно выстрадана, а не заработана авторитетом других. Как заключил Элиот:

 «В зависимости от степени нашей человечности все, что мы делаем, оказывается либо добром, либо злом; в той мере, в какой мы творим зло или добро, мы человечны; и, как ни парадоксально, лучше творить зло, чем не делать ничего: по крайней мере, это значит, что мы существуем. Будет справедливо сказать, что величие человека скрыто в его способности к спасению души, истина также и в том, что величие человека – в его способности быть осужденным на вечные муки»[23].

Но большинство из нас бо́льшую часть времени живет в преисподней, застряв между мирами.

Когда мы исследуем психологию этих промежуточных пространств, этих переходных зон, мы видим, что уже покинули прошлое и оно осталось давно позади, а будущее по-прежнему выглядит призрачным и неосуществимым. Много раз, например, решения уволиться с работы или разорвать брак принимались на уровне бессознательного, сопровождаясь постепенным оттоком энергии, и только потом проявлялись в форме полусознательного поведения и, наконец, просачивались в сознание. И хотя нам следовало бы с благодарностью воспринимать прояснение нашей ситуации, мы зачастую начинаем испытывать страх и чувствовать себя парализованными, вступив на эту зыбкую почву неопределенности. Наша неуверенность, наше цепляние за старое, столь знакомое и надежное, даже когда оно ограничивает нас или наносит нам вред, способно надолго запереть нас в этой ловушке, как мы уже видели в главе 4. Даже когда решение уже принято в глубочайших сферах нашей души, эго редко когда спешит с его претворением в жизнь, вступая в сговор с нашими собственными страхами. Какими бы несчастными мы себя не чувствовали в той яме, что вырыли сами, мы предпочитаем оставаться в ней как можно дольше. Сначала наши страдания обуславливаются неосознанностью происходящего, затем собственным бегством от понимания того, что мы уже знаем, и, наконец, нашей неспособностью двигаться навстречу неизвестному будущему. Чтобы достичь будущего, которое обретет для нас черты реальности, мы должны согласиться на долгое время разорвать эту связь с прежним. Невозможно пересечь ни один океан в мире без готовности дерзнуть и, оставив позади тихую и знакомую гавань, отправиться на поиски новых земель. Как лаконично выразился Юнг: «Если вы хотите вылечить невроз, вы должны чем-то рискнуть»[24].

Дилемма Антигоны: между выбором и последствиями

Время от времени каждый из нас оказывается лицом к лицу с необходимостью принять жесткое решение, последствия которого будут ужасны. Как мы можем понять, что правильно для нас, а что нет, и как потом смотреть в глаза последствиям сделанного выбора? Драма Софокла, написанная более двух с половиной тысяч лет назад, возвращает нас к сложной проблеме выбора и его последствий, с которой все мы сталкиваемся в тот или иной момент нашего жизненного путешествия.

Существует две призмы, сквозь которые можно рассматривать «Антигону». Первая основана на том, что можно было бы определить как трагическое видение жизни, воплощенное в классическом представлении Древней Греции. Вторая представляет собой вечную дилемму выбора, отражающую конфликт между навязанным авторитетом и авторитетом собственной личности.

Для жителей Древнего мира трагическое ви́дение было уточненным осмыслением потенциалов и недостатков человеческого состояния, психологией до того, как психология появилась в том виде, в котором мы ее знаем, стремлением ответить на вопрос: «Как получилось так, что я выбрал это направление в жизни, последовал за этими намерениями и оказался в совершенно ином месте с этими весьма тревожными последствиями?» Их ответ на этот вопрос остается актуальным для нашей жизни и для тех общественных событий, которые ежедневно появляются в новостях.