Жизнь Мухаммеда

Политические страсти кипели в Мекке. Тайные мусульмане, которых среди курайшитов было немало, и сторонники немедленного и полного примирения с Мухаммедом призывали воспользоваться великодушием пророка и допустить его в город. Абу Суфиан, убежденный, что война с Мухаммедом уже проиграна, возглавлял партию умеренных — умеренные склонялись к тому, чтобы, не роняя престижа курайшитов в глазах кочевников, «разрешить» мусульманам совершить хадж. С теми или иными оговорками, но разрешить. Непримиримые язычники доказывали мекканцам, что Мухаммед явился самовольно и в этих условиях «разрешение» будет выглядеть как полная капитуляция. Никто не может поручиться, убеждали они колеблющихся, что за мирным паломничеством не скрывается коварный план беспрепятственно проникнуть в Мекку, а затем с оружием в руках обрушиться на курайшитов — ведь Бог Мухаммеда разрешил ему сражаться с язычниками и в священные месяцы мира и на священной территории. Непримиримые все еще надеялись выиграть войну с Мединой. Любой ценой преградить дорогу Мухаммеду, требовали они, и их точка зрения победила. Конница Халида ибн Валида отошла к Мекке, пропаганду в пользу Мухаммеда в городе грубо подавили, доступ мекканцам, симпатизирующим исламу, в лагерь Мухаммеда был закрыт.

Надежды Мухаммеда, что его появление в пределах мекканского округа во главе полутора тысяч вооруженных паломников вызовет в городе переворот, не оправдались — тайные его сторонники, на поддержку которых он рассчитывал, оказались недостаточно влиятельными. И все-таки пророк не терял надежды. Он предложил Омару отправиться в Мекку на переговоры с курайшитами, не пожелавшими прислать своих послов к нему в лагерь, но Омар отказался — всем известна моя ненависть к язычникам, объяснил Омар пророку, и в Мекке нет ни одного человека, который осмелился бы оказать мне покровительство; меня убьют, как только я покажусь в городе. Тогда Мухаммед отправил в Мекку своего зятя Османа ибн аль-Аффана.

Тревожно тянулось время в лагере Мухаммеда, и напряжение достигло предела, когда на второй или третий день кочевники принесли известие, что Осман, посол пророка и посланника Бога, предательски убит в Мекке. На мирные переговоры рассчитывать не приходилось, мусульманам оставалось либо с позором возвращаться в Медину, либо попытаться силой овладеть Меккой. Никто не знал, что прикажет пророк. Мухаммед же торжественно провозгласил, что он не уйдет от Мекки, не поразив врагов, и призвал верующих поклясться, что они будут биться насмерть.

— Кто присягает пророку, тот присягает самому Аллаху! — возвестил Мухаммед. Он стоял под плоской кроной аравийской акации, а мимо него нескончаемой лентой тянулись верующие, готовые сменить полотняные рубахи паломников на боевые доспехи. Каждый из них останавливался перед Мухаммедом и, глядя ему в глаза, внятно произносил слова клятвы, а затем скреплял ее, ударяя своей ладонью по ладони пророка. Они клялись быть верными, подчиниться любому приказу пророка, ни при каких обстоятельствах не покидать его.

Долго длилась церемония присяги, всего лишь несколько человек из полуторатысячного войска Мухаммеда в этот критический момент уклонилось от клятвы. Большинство присягало с искренним воодушевлением, они радовались в душе, что паломничество отныне превращается, как они и надеялись, в военный поход, который даст им сразу все — и доступ к «заповедной мечети», и добычу, и пленных. Религиозный энтузиазм и жажду грабежа видел Мухаммед на лицах верующих.

Волнение в лагере мусульман улеглось, когда стало известно, что Осман не убит: курайшиты просто задержали его в Мекке, по-видимому, в качестве заложника. Они даже предложили Осману совершить обхождения вокруг Каабы, если он пожелает, но Осман отказался; очевидно, тоска по Каабе не столь уж его мучила. Осман вновь заверил курайшитов в мирных намерениях пророка, и курайшиты послали к Мухаммеду для переговоров Сухайла ибн Амра в сопровождении вооруженной свиты.

Сухайл увидел в лагере все, о чем рассказывали в Мекке, — и предназначенных для жертвоприношения животных, и мусульман, препоясанных мечами поверх ихрама, и идеальный порядок, немыслимую среди арабов дисциплину. Мухаммед встретил посла под тем же деревом, под которым он недавно принимал присягу, окруженный самыми влиятельными сподвижниками, которые оказывали ему поистине царские почести. Говорят, что, когда Сухайл, сидевший напротив Мухаммеда, случайно коснулся рукой его бороды, громкие крики возмущения раздались вокруг, ибо прикосновение поганого многобожника к особе пророка мусульмане расценивали как святотатство. Сухайл же делал вид, что нисколько не верит показному величию, которым окружен Мухаммед. Он убеждал пророка, что весь сброд, который тот привел против родного города и родного племени, покинет его, если дело дойдет до битвы. Курайшиты же, по словам Сухайла, все, как один, выйдут на защиту Мекки, если Мухаммед попытается силой пробиться к Каабе.