Жизнь на гранях миров

Как странно, что простая проницательность подводит иногда даже самых умных мужчин! Игорь озадаченно смотрел на Юсан-Аминах и не догадался, что не известие о том, что его жена – медик, так поразило её. Её ошеломило другое: что она у него есть! По какой-то непонятной причине Юсан-Аминах, обладавшая исключительной интуицией, не почувствовала этого. Или – не хотела чувствовать? Отворачивалась от того, чего душа не желала знать?

Она едва справилась с замешательством и сказала немного спокойнее:

– Да, привезите её. Но будет ли вам удобно в одной комнате? Если хотите, я могу приказать, чтобы для вас приготовили более просторные апартаменты.

– Благодарю, не стоит. Мы привыкли к скромному жилью.

Она уже взяла себя в руки.

– Чем закончился экзамен?

– Меня допустили к практике. Думаю, ваше доброжелательное вмешательство сыграло не последнюю роль.

Юсан-Аминах посмотрела на него с лёгкой смешинкой:

– А мне кажется, что весь этот спектакль был совершенно ни к чему!

Игорь улыбнулся: не зря он сразу почувствовал в ней друга! Умного, тонкого и проницательного.

– В любом случае – спасибо, – он слегка поклонился. – Ваш сын ждёт меня. Наверное, ему не терпится услышать подробности…

– Конечно, идите, – она посторонилась. – Мира и света новому хирургу дворца!

«Неподражаемая женщина!» – усмехнулся Игорь, уходя.

Юсан-Аминах огляделась: она была одна, теперь можно дать волю чувствам. Углубилась в нишу, присела. «Почему? Почему так больно? Да, он женат, и прекрасно! Было бы странно, если – нет. Но как пусто стало от этого… – подняла голову: – Что случилось? Разве ты уже не мать императора? Не хозяйка этой прекрасной страны?» Она пыталась утешиться, но понимала, что все богатства и почести сейчас не имеют значения. А что имеет? Этот врач! И то, как он ходит, и как протягивает руку для пожатия, его голос, ум – всё, всё! И то, что пропасть между ними так глубока! А теперь стала ещё глубже, оттого что – женат.

Она долго сидела неподвижно. Затем тихо встала и опять посмотрела на лепестки цветов. Сердце больше не пело. Она вдруг поняла, что последние дни жила какой-то радостью, неосознанной надеждой. На что? На взаимное внимание? Теплую дружбу этого человека? Или на любовь? Юсан-Аминах вспыхнула: она всё ещё мать императора! А он, пусть даже самый чудесный, но только врач! Так на что же она надеялась? Что эта пропасть окажется не так широка? Какие мостки могла построить между ними жизнь? «Это невозможно, невозможно, – прошептала она. – А теперь уж и подавно невозможно…»

Вечером, лёжа без сна, долго думала о нём и – о себе. Правда вставала перед ней остро, безжалостно: она полюбила. И ни величие положения, ни задетая гордость не помешали тому. Что же теперь? Продолжать любить, но скрытно, затаённо, чтобы ни сам врач, ни сыновья ни о чём не догадались. Конечно, нет ничего тяжелее, чем неразделённая любовь, но лучше такая, чем холодное сердце. Она прильнула щекой к прохладному атласу подушки и вдруг улыбнулась: «Что поделать, если женщина во мне оказалась сильнее, чем мать императора!»

Часть 3. Неосознанное

Я изменился. Раньше я смотрел на земное, теперь меня интересует духовное. Что случилось? Новый мир так действует во мне? Или это началось раньше, просто перемены замечаем со временем?

Помогать – всё ещё важно, но ещё важнее – учиться. Понять, как это крутится, какие законы всем управляют. Никогда не чувствовал себя таким школьником, как в последние дни. Ласоро, его мать, Ангел, спускающийся с небес.… Даже Гастан с его загадочной болезнью: всё ново, непонятно, и хотя люди – такие же, как и везде, но в каждом из них – особая тайна.

Я вступил в новый мир – как странник в область неизведанного. Все мои знания оказались неприменимы, ничтожны. Мне нужно вглядеться пристальнее, исследовать этот мир. Но для того, чтобы исследовать, я сам должен соответствовать ему.

Это – особый путь. В мире хасаров я был как бы выше и по знаниям, и по опыту. Там я учил. А здесь предстоит учиться…

У дверей в комнату принца столпились придворные. Игорь узнал вельмож из свиты императрицы. «Значит, она внутри. Не стану мешать». Он хотел вернуться чуть позже, но слуга Ласоро уже склонился, приглашая войти. Врач вошёл – и поразился тёплому приему: Ласоро искренне обрадовался, а Юсан-Аминах улыбнулась своей особенной, нежной улыбкой.

– Мира и света! Простите, если помешал. Но я могу прекрасно подождать снаружи.

– Ни в коем случае! Я сейчас ухожу, – она перевела взгляд на сына и остановилась: тот выразительно шепнул: «Мама!»

Юсан-Аминах повела бровью – и осталась.

«Что происходит?» – подумал Игорь.

– В следующем месяце – праздник тканей, – объяснил Ласоро. – Мы хотим, чтобы ты принял участие в торжественной процессии.

– Если вам будет удобно, – прибавила Юсан-Аминах.

– Это яркое, красивое шествие по городу. Не бойся, идти пешком не придётся: нас повезут ахисы.

– С удовольствием, – ответил Игорь, – мне будет очень интересно.

– Вот видишь, мама, а ты думала, что он откажется.

– Почему? – удивился врач.

– Она считает…

Юсан-Аминах сделала большие глаза, но сын с улыбкой продолжал: