Жизнь на гранях миров

На самом деле, он знал, кто придумал: праздник, как рассказывал Ласоро, был основан некими таинственными мудрецами, которые в давние времена руководили духовным продвижением людей. История стёрла их имена, но сохранила некоторые аспекты учения, например, как этот: душа должна быть светлой и стремиться к чистоте. Или другой, часто повторяемый матерью Ласоро: «В нас так много мира и света! Делитесь щедрее!» Есть и тот, который усвоил стоявший на краю гибели Гастан: «Иногда нужно мужество, чтобы жить, а иногда – чтобы достойно умереть. По каким бы тёмным местам вы ни шли, храните мужество».

«Я попал в мир, который ещё раз повторяет общечеловеческие ценности, – думал врач. – Разве я слышу что-то особенное, новое? Нет. Но почему-то здесь это звучит ярче. Что происходит, – спрашивал он себя, – действие нового мира? Я меняюсь, но не понимаю, отчего. Чувства стали острее, мысль – звонче, а мироощущение – возвышеннее». Он поднял голову и вдохнул воздух. Волшебство незнакомой планеты… И спохватился: пора одеваться!

Вчера, уже вечером, Игорь получил подарок: немногословный слуга матери императора принес свёрток и, произнеся своё обычное «от моей госпожи», исчез. В пакете оказался праздничный наряд: тончайшая белая рубашка, благородного тёмно-зелёного цвета халат и такие же брюки. Игорю костюм понравился: в своем роде он оказался весьма элегантным. Но на этом сюрпризы не кончились. Юсан-Аминах подумала и о Свете: следом за слугой явилась милая невысокого роста женщина и куда-то пригласила Светлану.

– Иди, иди, – напутствовал Игорь, – здесь безопасно.

Через полчаса жена вернулась чрезвычайно довольная: оказывается, её позвали в швейную мастерскую, где опытная портниха сняла мерки и, после взаимных дополнений и наставлений, обещала к утру сшить платье.

– У них шьют руками, – рассказывала Света, – как в древности, но быстро-быстро, и стежки такие маленькие!

Платье, действительно, было готово утром и поразило великолепием. Портнихи постарались: чья-то искусная рука пустила по канве нежный рисунок бисером, он искрился и придавал изумрудно-атласной ткани сходство с поющей морской волной.

– Вот это да! – только и сказал Игорь.

А Света принялась наряжаться.

Дворец понемногу заполнялся людьми. Часть гостей прибыла ещё вечером, и всю ночь слышалось под окнами сопение ахисов и скрип колесниц. Не успело солнце подняться, как поток прибывающих быстро сгустился и вскоре стал непрерывным. Мужчины в колоритных халатах, женщины в светлых платьях, весёлые дети и множество слуг моментально заполнили двор, залы и просторные террасы. Прежде торжественно-тихий, этим утром дворец стал похож на пчелиный улей, в котором ярко раскрашенные пчёлки снуют туда и сюда. Впрочем, манеры поражали безупречностью.

Игорь навестил Гастана, убедился, что тот в порядке, и тоже вышел на балкон. Он с удовольствием увидел, что его маленькая жена не потерялась в общем потоке гостей, напротив, красотой и элегантностью затмила многих женщин, и неудивительно поэтому, что вокруг неё уже вились назойливые осы. Он подошёл, одним учтиво-холодным взглядом разогнал почитателей и увёл жену в сторонку.

– Я занял тебе место в тени, достаточно высоко, чтобы ты могла видеть весь праздник. Вот только биноклей у них нет.

– Как, ты меня оставляешь?

– Я обещал принять участие в шествии по городу. Но тебе лучше не ездить верхом.

– Даже если можно было, я бы всё равно не села на этих чудовищ!

– Они ничуть не страшнее, чем наши слоны, – улыбнулся муж. – Представь, что ты попала в Индию и впервые увидела слона. Как бы он тебе показался?

– Наверное, упала бы в обморок! «Ну и страшилище! – сказала бы, – хвост сзади и хвост спереди!» – смеялась Светлана.

– Вот-вот!

Игорь усадил жену и поспешил присоединиться к Ласоро: именно сегодня принц хотел представить его старшему брату. До этого дня врач старательно избегал встреч с императором: внутреннее отвращение к поклонам, позам и другим выражениям подобострастия вынуждало его оставаться в тени и отнекиваться всякого рода «я занят», «в другой раз» и так далее. Но сегодня выбора не оставалось: Аминасар принимал участие в шествии, и отказываться от встречи с ним было бы просто невежливо. Кроме того, император уже немало слышал о новом враче и сам выразил желание познакомиться с тем, кто дал надежду его брату и снискал благосклонность матери.

Ласоро подвёл Игоря в тот момент, когда Аминасар готовился взойти на величественного ахиса. Юноша точно рассчитал момент: в такой обстановке общение обещало быть гораздо более непринуждённым, чем в чертогах дворца, а потому он без всяких церемоний коснулся плеча брата:

– Аминасар!

Тот обернулся – и Игорь увидел мужественное и доброжелательное лицо.

– Почему ты ещё не верхом? – спросил император Ласоро.

– Хотел представить тебе моего врача и друга.

Аминасар перевёл взгляд на Игоря.

– Мой брат относится к вам, как к члену семьи, – произнёс с лёгкой улыбкой.

– Он тоже дорог мне, не меньше, чем, если бы был моим сыном, – Игорь не думал над тем, что скажет, ответ вырвался сам по себе, просто и очень искренне.