Жизнь на Марсе: Кровь, пули и Blue Stratos (ЛП)

— Я тебе покажу, — сказал Джин, ставя на стойку пустой стакан из-под виски. — Этот стакан — группа пэдди у них там в Ирландии, прячущая оружие и взрывчатку. А здесь, — другой стакан приземлился в тридцати сантиметрах от первого, — другая группа пэдди, на этот раз на нашем острове, все накачанные Гиннессом и готовящиеся взорвать восемь баррелей дерьма на территории чего-нибудь, имеющего британский флаг на верхушке. Что связывает эту группу с вот этой, — он провел тлеющим окурком от одного стакана к другому, — звено в цепочке, курьеры, везущие товары по морю и поддерживающие ячейки террористов в Великобритании. Так вот, Энни откопала возможное соответствие этому среднему звену, дуэт, муж и жена, и — сюрпризов никаких нет — они ирландцы. Похоже, это они могли участвовать в обеспечении пиротехникой для сегодняшней потехи.

— Если это была ИРА, — сказал Сэм. — Я не настолько уверен, что это было устроено ими.

Джин запрокинул голову и закатил глаза к закопченому потолку. — Ой, Христа ради, не начинай снова.

— Подумай об этом, Шеф, — наседал Сэм. — Рука, нарисованная на стене — буквы ФКР…

Джин выдохнул дым, как заскучавший и весьма раздраженный дракон. Сэм взглянул на Криса и Рэя в поисках поддержки, но никто из них не выглядел особо убежденным.

— Я останусь при своем мнении, — настаивал Сэм. — Мы имеем дело с какой-то террористической организацией, но это не ИРА. Даже способ размещения бомбы — в туалете, да ради бога! Для меня — Прово[5] там и не пахнет.

— От Криса точно попахивало Прово, когда он выпрыгнул из сортира, — ухмыльнулся Рэй.

— Неправда, я сдерживался, — запротестовал Крис.

— Мы все этим утром видели содержимое твоих подштанников, Кристофер, — вмешался Джин. — Барри Шин[6] так много не обделывается.

Нельсон наклонился вплотную к уху Сэма и прошептал: — Я бы не старался взывать к разуму этих ребят, Сэм — по крайней мере, сегодня. Они не в настроении.

— Ты все понимаешь правильно, Нельсон, — сказал Сэм и сделал глоток пива.

Именно в этот момент появилась Энни, шагнув из ночной тьмы в теплое свечение паба. Она куталась в коричневое кожаное пальто, приподняв широкий воротник, чтобы уберечься от холода. Как будто приветствуя ее, динамики позади стойки зарыдали песню "Angie" Rolling Stones.

Увидев ее круглое лицо, уложенные "Гармонией" локоны и теплые, озорные глаза, Сэм снова почувствовал внезапное волнение в сердце. Он приказал себе перестать вести себя как подросток, поскольку слишком стар для таких бурных, кипящих эмоций.

Но потом Энни оглядела бар, поймала его взгляд, и ее лицо тут же засветилось. Это заставило сердце Сэма биться чуть быстрее — на короткое мгновение он ощутил себя королем вселенной — и он простил себе эту мальчишескую реакцию. Чувство было слишком приятным, чтобы сожалеть о нем.

Энни прошла внутрь, цокая каблуками, и окинула взглядом четыре кружки и четыре пустые стопки, сгрудившиеся на стойке.

— Расслабляемся сегодня, да? — сказала она.

— Нельсон — еще по пиву! — приказал Джин. — И какой-нибудь фруктовый сок для пташки. — Повернувшись к Сэму, он сказал, — Не позволяй нам запретить тебе взять свою кружку и ушлепать в другой уголок, Сэм.

— Почему ты так говоришь?

— Долгая служба в полиции, Сэмми — она сделала меня чувствительным к улавливанию вибраций. А прямо сейчас я их улавливаю — они говорят, что вам с ней, пожалуй, стоит уже уединиться.

— Ну да, Шеф, я бы обрадовался возможности побыть наедине с Энни. Знаешь, небольшой тет-а-тет.

— Никогда не слышал, чтобы это так называли, — пробормотал Рэй. Крис захихикал.

— Вот вам, — заулыбался Нельсон, выставляя выпивку. — Ром с колой для дамы моей мечты, и свежую кружку моего наилучшего — для моего хорошего друга Сэмюэла.

— Убирайтесь и займитесь своей пустой болтовней — вы портите сегодня всю компанию, — приказал Джин. — Только обещайте, что утром оба будете в хорошей форме — нам предстоит уничтожить цепочку контрабандистов оружием для ИРА.

— Происшествие сегодня утром, Шеф — это не ИРА, — сказал Сэм.

— Обсуди это с полицейским Пышечкой, — категорично отрезал Джин. — Мне еще нужно над печенью надругаться.

И, как только Сэм и Энни забрали свою выпивку, он поднял стакан и прорычал тост: — Ваше здоровье, амигос, — забрасывая чистого виски на три пальца прямо себе в глотку.

— Иногда, — прошептал Сэм, когда они отошли, — иногда, Энни, я серьезно подумываю его убить.

— Шефа? — улыбнулась в ответ Энни. — Тогда у тебя работы по горло. Думаю, тебе будет нужна серебряная пуля. Или кол ему в сердце.

— Или атомная бомба, — сказал Сэм. — Хотя, если подумать, он, вероятно, выживет — вместе с тараканами.

— И будет радиоактивным. Станет ходить огромный, как Годзилла.

— О господи, Энни, даже в шутку…

Они уселись в уголке, Rolling Stones все так же плакали из колонки на стене над ними.

— Ну вот, — сказала Энни, — мы здесь, наступил наш момент, только для нас двоих.

— Я надеялся на что-то большее… Немного большее…