Жизнь на Марсе: Кровь, пули и Blue Stratos (ЛП)

Сэм отпустил руку Вердена, и она бессильно упала на пол. Детонатор был вырублен, кнопка ослаблена. Ничего не произошло.

Секунду все переводили дыхание, без движения, в тишине — потом Мэри вдруг ринулась вперед и обхватила отца руками.

Джин, глядя на Сэма, сказал: — Отличная работа, Сэм.

— Спасибо, Шеф.

— Но, как бы — в следующий раз, когда захочешь вот так же рискнуть жизнями всех окружающих, предупреди нас как-то, ладно? — Он повернулся к Майклу Дири, который был занят тем, что крепко обнимал свою дочь, и сказал: — Ну, Мики, ты получил свою кроху назад целой и невредимой, как и было обещано, а мы получили то, за чем шли сюда — Питера Вердена. Идите своим путем, ирландец — ты и твои дружки на палубе — и дайте нам идти своим, и больше об этом ни слова, усек?

— В самый раз для меня, — сказал Дири.

— Ну тогда, — сказал Джин. — Забирай свою соплячку, убирайся, и поучи ее, как убивать британских солдат, грязный ты ублюдок.

— Может, я научу ее чему-нибудь лучшему, — сказал Дири, еще крепче обнимая Мэри. Он смотрел то на Джина, то на Сэма, и на секунду показалось, что он почти готов сказать им спасибо. Но вдруг его челюсть отвисла.

Раздался выстрел, и лицо Питера Вердена взорвалось, разметав кровь и мозги по стене, на которую он опирался. Через секунду Кэрол Вайе сунула ствол пистолета себе в рот, щелкнула курком и потянула спусковой крючок. Ее голова дернулась, и она упала. Она спасла своего возлюбленного кумира от неволи, лишив своих заклятых врагов их приза и возможности отомстить, а затем присоединилась к нему в этой романтической мученической смерти.

В следующие мгновения оглушительной тишины единственным звуком был истерический плач Мэри, приглушенный от того, что Майкл прижал ее лицо к своему телу, чтобы спрятать от ее глаз эту сцену.

Джин переводил взгляд с одного трупа на другой, с Вердена на Кэрол и обратно.

— Чертовы прикоммунизженные трусливые студенты-хиппи! — взревел он и помчался наверх, шумно топая по металлическим ступеням, чтобы вывалить побольше расистских оскорблений на людей из ИРА на палубе.

ГЛАВА 20 ГОЛОВОЛОМКИ

Сэм и Энни, Крис и Рэй, и, конечно же, старший детектив-инспектор Джин Хант собрались — где же еще? — в "Railway Arms". Работа сделана. Дело закрыто. Оставалось только напиться.

Из колонок на стене Джон Леннон пел про игры разума — головоломки.

— Ну, Шеф, — сказал Рэй, выставляя перед мальчиками кружки с пивом, а перед Энни — кислое белое вино. — Насчет "Jensen". У вас теперь постоянные отношения?

— Разошлись, как корабли в ночи, — сказал Джин. Он погремел ключами от восстановленной и отремонтированной "Кортины", потом хорошенько спрятал их в карман. — Больше об этом ни слова.

— Жаль, — сказал Крис. — "Interceptor" — классная тачка, Шеф. Отличная фигурка.

— Как станешь постарше, поймешь, что отличная фигурка это далеко не все, Крис, — мудро проговорил Джин. А потом, обращаясь к Энни: — Хорошая фигурка — это не то, о чем тебе нужно беспокоиться, Олив.

— С дамами так не разговаривают, — влез Сэм. — Ты дурно воспитанный грубиян, Джин, с благородством, как у свиных шкварок.

— Зато с телом позднего Адониса, так что жаловаться не на что, — заявил Джин. С величайшим достоинством он поднял кружку, отхлебнул из нее половину и причмокнул губами в пене.

Слушая фоном пение Леннона про "мир на Земле", Сэм вдруг понял, что думает о Майкле Дири и трех выживших из его команды. На короткий, сбивающий с толку миг, когда они после перестрелки все вместе стояли на залитой кровью палубе "Капеллы", Сэм поверил было — действительно поверил — что их скоротечный союз может продолжиться. Сражаясь бок о бок за общее дело, эти две непримиримые вражеские стороны могли бы найти между собой какой-то кусок единства. Могли бы они начать разговор взамен стрельбы и бомбежки? Могло бы измениться течение кровавых, жестоких, убитых горем лет между сегодняшним днем и Соглашением Страстной Пятницы[30]? Мог бы мимолетный союз между ИРА и полицией стать началом конца Конфликта?

Это было мечтой. Майкл Дири и его команда исчезли, забрав с собой своего павшего товарища. Они также забрали оружие и взрывчатку, которую ФКР получила от них шантажом.

— Их пули, — сказал Джин, глядя, как люди ИРА загружают полные ящики патронов. — С именами британских солдат на них, так ведь?

Ирландский солдат задержал на нем взгляд, вспыхнув глазами из дырок в маске. Пререкаться с британским копом было ниже его достоинства.

Сэм пытался улучить момент, чтобы поговорить с Мэри, сказать ей, какой храброй она была, пожелать ей всего доброго. Но девочка избегала его, плача и прижимаясь к отцу, когда он приближался,

— Ей все еще не нравится мой акцент, — сказал Сэм.

— Как и мне, — откликнулся Майкл Дири. Но что-то в нем изменилось. Возможно, он потерял свой аппетит к войне и кровопролитию — видит бог, на борту "Капеллы" этого было предостаточно. Возможно, он отвернется от вооруженной борьбы и свою дочь призовет к этому же. Но, если расклад и был таков, он и виду бы не подал, только не здесь, не перед лицом своего отряда ИРА.