Жизнь напрокат (СИ)

- Ты дебил что-ли? Стой на месте, лапоть!

Я по рынкам таких бобров десятками щемил и славян и цыган и кавказцев, всяких, в общем, а этот сельский увалень, видать, попутал по незнанке, либо сапоги мои модные его заели...

Гляжу, на наш горячий диспут народец собирается, причем преимущественно за моей спиной. У них тут среди телег тихо, кулуарненько, прирежут за милую душу, под копну засунут и вывезут до первой ямы. Пятеро уже собралось, мирные пока, стоят как зомби в кинотеатре, смотрят чем дело кончится. Из всех выделяется только скупой до сена здоровяк, остальные почахлее, двое так с явным недобором веса и это радует...

Я обернулся.

- Вы чего, парни, ханки пережрали? Валите торговать своим залежалым товаром, мы тут сами разберемся.

Мои слова для них как сигнал к решительным действиям. Начали медленно обступать.

Вымазанный в лошадиных какашках пучок сена полетел в лицо своему хозяину. За пучком сорвался мой кулак. От плотной оплеухи несговорчивый детина повалился на борт своей драгоценной телеги. Торгаши бросились на меня. Разворачиваясь, встречаю правой одного, левой другого, локтем добавляю детине в висок, чтоб не вздумал принимать участие. Кто-то дико закричал. Я присел, пропуская над головой толстую лесину, выпрямился и свалил с ног ее обладателя, добавил пахучим сапогом в зубы, чтоб не повадно было подручным материалом драться. Кто-то очень прыткий задумал свалить меня в прыжке прямо с верхотуры передвижного стога. Не вышло. Незадачливый акробат пал возле колес со свернутой на бок челюстью. Сразу двое кинулись ко мне, тяжело повисли на руках, еще одна парочка ударами в четыре кулака принялась обрабатывать поверхность моего органона. Били бессистемно, куда придется, мешая один другому. От хрустящего в нос я увернуться не сумел и рассвирепел от боли. Топнул сапогом по чьей-то ступне, вывернулся из захвата, спиной в телегу уперся и начал молотить.

Через минуту двое кто остался при памяти - стонут, большинство лежит молча. У меня сбиты костяшки, руки и вздымающаяся под рубахой грудь забрызганы кровью. Надо бы отсюда выбираться, да что-то на миг потерял ориентацию - шнобель между глаз пухнет, слезы выжимает.

- Стяр! Эй! Стяр!

Я обернулся. В десяти метрах маячат две рожи, машут мне призывно грабками.

- Давай сюда! Быстрее!

Поверженные неприятели зашевелились, начали вставать, взгляды на мне фокусировать. Пожалуй, действительно, лучше слинять пока не дошло до поножовщины. Переваливаюсь через телегу, перелезаю через соседние оглобли, скачу по мешкам, наконец оказываюсь в обществе махавших мне парней. Один невысокий, юркий, на нерве весь, другой длинный как жердь, с черными, торчащими в стороны кошачьими усенками.

Я последовал их примеру и опустился на корточки, чтобы не было заметно наши торчащие головы.

- Мы думали - ты или нет, - с опаской проговорил длинный.

- Зачем махали, раз сомневались? А может это и не я...

- Одинец сказал, что тебя Головач прихватил...

- Отпустили меня и премию выписали за хорошее поведение.

Длинный завис, а вот шустрик ушки навострил, взглянул серьезно, зашурудил шестеренками в черепной коробке. Смышленый малый, по ходу. И лицо его веснушчатое мне знакомо.

- Уходить надо, - тут же сделал он ценное замечание. - Потом поговорим. Они сейчас очухаются, облаву на тебя устроят. Давайте будем к реке пробираться.

Я даже дыхание задержал, чтобу не вспугнуть внезапно свалившееся счастье в лице парочки юных лоботрясов.

- К реке? У вас, может, и лодка есть?

- Как не быть? - ухмыльнулся длинный, дернув усишками.

Опаньки, вот это я хорошо попал! И пацана этого я вспомнил. Хрибин корешок, который первым опознал во мне Стяра в хате Лузда.

- Лодка это просто замечательно, - провозгласил я, утерев кровавые сопли. - Я с вами, мальчуганы!

Глава 7

На первый взгляд и не скажешь, что эти двое - промысловики с большой дороги и под статьей за вооруженный разбой ходят. Лица вполне не зверские, чистенькие такие оба. Высокий года на три-четыре постарше шустрого и постепеннее, что ли. Что примечательно, из вещей и оружия у них только ножи на поясах да висящий у длинного на плече тощий вещмешок.

Вслед за парнями я как лесной олень перепрыгивал с телеги на телегу, перемахивал на бегу корзины, мешки, горшки, не обращая внимания на гневные окрики торговцев и задетых плечами прохожих. Меня вполне устраивала такая поспешность, Бур не из тех, кто не прочешет весь рынок и оставит затею добраться до моего горла.