Жизнь номер два (СИ)

Я включил люстру, погасил настольную лампу, снял с нее абажур и стеклянную колбу. Подождав пару минут и убедившись в том, что светокамень остыл, снял его и поднес к глазам. Ну да, «fecit in Germania». [2] Единой Германии как государства тут нет, но есть Германский торгово-промышленный союз, разрешающий либо запрещающий производителям из германских государств размещать на своей продукции эту надпись. Отец как-то говорил, что германские артефакты массового производства — лучшие в мире по качеству, и теперь, надо полагать, решил отправить меня к немцам, чтобы я прошел то же обучение, что и создатели столь качественных товаров. Что ж, разумно. Разумно и дальновидно. А я еще не хотел ехать… Ну, плохо подумал, да. Теперь вот исправился. Если честно, не исправился, а смирился и теперь подвожу под это смирение солидную теоретическую базу, но как же без этого? Пусть я и решил, что с Васькой у нас мир, но надо же отцу периодически показывать, что я-то поумнее брата буду, а то наш с ним мир получится каким-то совсем уж скучным и неинтересным. В конце концов, за Васькой так навсегда и останется преимущество в старшинстве, вот и придется мне хоть как-то выравнивать положение своим титаническим умищем. Ну и развить тот самый умище для начала тоже неплохо было бы, потому как далеко не все то, что я знал и умел в прошлой жизни, представляет ценность и может быть востребовано в этом мире.

Под демонстрацию мощи своего интеллекта стоит, пожалуй, ввернуть отцу, что по уму и самим артефакторам, тем, кто непосредственно занят изготовлением и наполнением артефактов, тоже нелишне было бы поучиться у немцев. Правильно спроектировать артефакт — это еще полдела, вторая половина — правильно его изготовить и правильно наполнить. Тут, конечно, объехать немцев очень и очень сложно. Дисциплина и порядок у них в крови, и отступить от утвержденной начальством технической документации для немца чем-то сродни смертному греху. С нашими такое не получается — у нас каждый сам с усам, и начальника слушается только пока тот рядом, а стоит начальству отойти на пару шагов, тут самое интересное и начинается… Отец, конечно, знает, что делает, и этот вопрос тоже наверняка рассматривает, но ему же и приятно будет, что сын такой умный.

Но главное все-таки не это. Главное — чтобы до того, как я поеду-таки в ту самую Германию, меня не грохнули.

[1] Тендер — вагон с углем (или дровами), прицепленный сразу за паровозом

[2] «Сделано в Германии» (лат.)

Глава 19. Новые повороты

Как там говорили в моем бывшем мире? «Один переезд равен двум пожарам»? Не скажу, что здесь не так, но все-таки, как мне кажется, немного полегче. Ну, не двум точно. Пожалуй, и до одного не дотянет, но так, совсем немножко.

Боярыня Анастасия Левская с бояричем Дмитрием Левским и боярышней Татьяной Левской изволили отъехать до конца лета в Ундольское имение. Боярич Василий Левской никакой воли к отъезду не проявлял, напротив, всячески пытался уговорить отца не отправлять его в Ундол, но безуспешно, и теперь вынужден был присоединиться к матушке, младшему брату и сестре. Отец решил, что чем меньше людей останется в доме, тем проще будет работать Шаболдину и тем быстрее тот поймает, наконец, воров. В результате перед домом формировался небольшой обоз из кареты для матушки с детьми и двух крытых возов, напоминавших фургоны переселенцев Дикого Запада из истории оставленного мной мира — одного для слуг, отправлявшихся с господами, и второго для имущества. Зачем везти на дачу что-то кроме одежды, я не понимал, по идее, посуда и мебель в Ундоле есть, но тем не менее два сундука изрядных габаритов, не считая сундучков и коробок поменьше, были уложены в воз, да еще несколько больших дорожных чемоданов нашли себе место на крыше кареты.

Пока слуги, не шибко суетясь, таскали уготованное к отправке имущество, губные, стараясь не мешать погрузке и вообще особо не отсвечивать, тщательно эту самую погрузку контролировали, как до этого контролировали укладку тех самых сундуков.

В разгар сборов на двор въехала почтовая повозка, вызвав среди губных явный интерес, выразившийся в долгом и въедливом расспросе ее кучера, даже после того, как он предъявил им какую-то бумагу. Выяснилось, что Волковы решили отправить обратно во Владимир часть имущества, надобности в пользовании которым сейчас не было — ту же зимнюю одежду. Впрочем, сундук Волковых вынесли и погрузили довольно быстро. Надо полагать, и собран он был загодя, и его укладку люди Шаболдина проверили заранее. Так что почтовая повозка покинула двор первой, а вскоре потянулся в путь и ундольский обоз.