Жизнь обреченных на смерть

— Попробуй, — согласился Яго, не сильно понимая, что от него требуется.

В то же мгновение, он почувствовал, как его разум, все его существо сливается с чем-то абсолютно чужеродным, будто в его плоть и рассудок врывается чуждая ему сила. Инстинктивная попытка закрыться, вызвала яростный крик Малкани Шагрин.

— Яго, не сопротивляйся.

И он перестал закрываться, постарался впустить в себя эту рвущуюся в сознание энергию.

Неожиданно он потерял чувство времени и пространства. И миг, когда его сознание трансформировалось в нечто чужое и неестественное, отметился ментальным щелчком, будто некий механизм закрылся, встав на место. И тут же он понял, что перестраивает структуру щита. Из бешенного, но абсолютно бессистемного потока чистой энергии, стала выстраиваться четкая, ячеистая структура, внешне напоминавшая медовые соты. И это делал он, точнее то нечто, во что превратилась его личность после слияния с силой Малкани Куори и сознанием Малкани Шагрин. Скорость, с которой происходил процесс преобразования, потрясала. В тот миг, когда последняя ячейка встала на место, щит превратился в непроницаемую стену. Сила Нифреи, раз за разом обрушиваясь на него, бессильно отступала после каждого удара. Яго не мог позволить себе отвлечься ни на что, он просто чувствовал, как его материнская любовь к Анри, надеется, что не опоздала, и смогла спасти сына. Осознав дикость это мысли, Корин Куори постарался не концентрироваться ни на чем конкретном, чтобы не свихнуться.

Как только щит был выстроен, исход битвы был предрешен. Скорость, с которой Нифрея упала на колени, сгибаемая силой Фараны, не оставляла сомнений в том, кто выйдет победителем в этом поединке.

— Довольно, Нифрея. Убирайся, пока я не прервал твое бренное существование. Ты достаточно натворила. Пора прийти в себя.

В бешенстве глядя в глаза брата ополоумевшая богиня явственно видела там свой приговор.

— Запомни, Фарана, это не конец.

Собрав остатки рассудка, она заставила себя исчезнуть.

Ремиза осторожно выкарабкивалась из сознания Яго. Она поверить не могла, что ей удалось в такой обстановке, так быстро произвести слияние разумов. То, что раньше она делала только с Густаво, после длительной подготовки и при его активном содействии, сегодня получилось за доли мгновения. На миг ей показалось, что ничего не получится, и Яго не сможет принять ее чужеродную, женскую сущность. И тут Джельсамина через силу Малкани Куори подсказала, как решить проблему. Она будто ставила метки для Ремизы в сознании кузена. Эти метки, словно фонарики, высветили путь. Поразительная гибкость сознания молодого Корина Куори, его привычка примерять на себя разные образы, позволила ей обойти естественную защиту психики молодого человека, и она смогла слиться с его сущностью. Те базисы, основы работы с энергией, что передал ей Корин Густаво, позволили выстроить из объединенных сил Яго и Мины идеальный, непроницаемый щит, который позволил спасти жизни ее сына и Эрика.

— Спасибо, что доверился, — с трудом прошептала, теряя последние силы Ремиза. Подхвативший ее Ришар, помог красавице устоять на ногах.

— Это было как…, — все еще не пришедший в себя Яго не мог найти слов.

— Как секс втроем, — ухмыльнулась Ремиза, не открывая глаз.

— Так же захватывающе? — полюбопытствовала Мина, пытаясь сфокусироваться после стремительного слияния.

— Так же чувственно, — открыв глаза, Ремиза многочисленно улыбнулась Джельсамине.

Ришар, потрясенно наблюдал, как на его глазах защитница-мать, готовая пожертвовать всем ради спасения своего ребенка, вновь превращается в очаровательную, кокетку, самую сексуальную женщину мира. Он почти физически ощущал, как с ее плеч падает груз, и она позволяет себе взглянуть на мир дерзким, открытым взглядом.

— Детка, — голос Фараны, зазвучал, словно набат в ночи, — держа в руках лицо Джинни, он вытирал слезы с глаз своей дочери, — мне очень жаль. Боюсь, мне придется уйти. Мое присутствие в вашем мире будет провоцировать Нифрею на новые попытки завязать войну. И новые убийства.

— Если вы уйдете, кто же защитит наш мир от вашей сестры? — холодно поинтересовался вышедший вперед Хулиан.

— Надеюсь, в стремлении отомстить, она уйдет следом за мной.

— Мне не хотелось бы, чтобы наши шансы на выживание базировались только на вашем призрачном чувстве надежды.

— Я ничего не могу сделать. Чтобы я не говорил, Нифрея моя сестра. Я не могу убить ее. Вам придется справиться с этим самим.

— Не боитесь, что как только вы уйдете, она тут же убьет Джинни, чтобы причинить вам боль?

— Не боюсь. Не она ее создала, ни ей убивать. — Фарго с нежностью посмотрел на потрясенную девушку. — Прости, детка, но для моего спокойствия тебе придется принять бессмертие и частицу меня.

Приложив руку к груди своей приемной дочери, он передал ей часть своей души.