Жизнь обреченных на смерть

С тех пор, как я впервые увидел Мину, я был заворожен ею. Поначалу я даже не понял, какой силы чувство проснулось во мне, и попытался привлечь ее внимание. Но когда осознал, что происходит, постарался свести на нет все предыдущие усилия. Как ты уже знаешь, после смерти Чано я понял, что не могу допустить, чтобы между нами возникли серьезные чувства. Каждую встречу, каждый разговор с Джельсаминой мне приходилось ломать всю свою сущность, чтобы не зародить в ней интерес к себе. Все, что я мог себе позволить, это страдая наслаждаться ее совершенством. К счастью, пассивные страдальцы никогда не привлекали внимание юных дев и я довольствоваться просто тем, что был рядом. Так продолжалось, пока однажды я не понял, ради чего мог бы спокойно умереть — ради того, чтобы она жила. И как только я это осознал, стал думать, что я могу сделать для того, чтобы мир действительно остался существовать. Чтобы не говорила Шантэль, для меня было очевидно, что, в сущности, не важно, кто из них с Фараной победит. Нашему миру не жить. Я судорожно искал путь к спасению. Когда стало очевидно, что ты обладаешь силой, значительно превосходящей силы обычной Персоны, и стали понятны манипуляции Хоакина и Моники для развития твоих способностей, во мне зародилась надежда. А когда я услышал от Анри, что Нихуш был влюблен в его мать, появились первые проблески сложившегося плана. Не сложно было догадаться, что, скорее всего Джинни дитя Нихуша. Появилась вероятность, что она потенциальный демиург. В нашей безвыходной ситуации возможность заполучить тебе в помощь сильного игрока, не спасала, но давала надежду. Помнишь, Мина нам рассказывала, что прочла в записях своей матери о демиургах? О том, что демиурги не рождаются со знанием, кем являются. Они должны осознать себя таковыми сами. Поэтому мне потребовалось, пробудить в Джинни ее силу. Поверь мне, я сделал все, что мог, чтобы Мина была готова к падению с крыши Малкури, даже если Джинни ее не поймает. Мне нужно было, чтобы дар Джинни не просто проснулся, а она приняла его и осознала. К счастью, на этом этапе все прошло вполне успешно. Даже мой план, подставить тебе свои бока, чтобы ты намял их, сработал, и мне удалось на время отбрыкаться от Нифреи. Ей был не нужен раненный, обессиленный внук. Возможно, мысль о том, что я сознательно спровоцировал тебя на эти побои, и не остановил, позволит тебе немного по-другому взглянуть на ситуацию. Когда я понял, что Томас не является отцом Джинни, а только воспитывал ее, я заинтересовался его персоной поближе. Признаюсь, честно, я не сразу понял, кто скрывается под личиной главного садовника Малкури. На это мне потребовалось немало времени. В какой-то момент я направил Джейсона следить за Томасом и мне сказочно повезло. Джейсон подслушал разговор Томаса с Нихушем. И когда стало очевидно, кем является садовник, поставляющий контрабандный фари Марты в семьи Великих Персон, я понял, что должен делать. Я пришел к Фаране, и просто попросил его отказаться от пари. Удивительно, но ему самому подобное даже не приходило в голову. Поразительные демиурги существа. Надеюсь, с годами ты не станешь таким же. Поначалу, брат нашего Создателя отверг мою просьбу, прекратить борьбу с сестрой. Но, в конце концов, мне удалось донести, до его сознания, что эта борьба, уже не просто спор сестры и брата, а нечто большее. То, что будет стоить жизни его любимому дитя — Джинни. И когда я увидел осознание этого факта в его глазах, то понял, что пришел не зря. Я правильно рассчитал, что даже сердце безумного брата Создателя растаяло перед обаянием этой плутовки. Он искренне любит свою приемную дочь и сделает все, чтобы она не пострадала. К сожалению, есть вещи, через которые не сможет переступить даже он! Он не сможет причинить вред Нифрее. А когда, моя божественная бабка поймет, кто виновен в том, что все пошло не так, как она задумала, без жертв не обойдется. Она захочет нашей с Джинни крови. И я искренне надеюсь, что мне удастся сохранить ей жизнь. Это, то немногое, что я могу сделать для твоей кузины. Мина не должна потерять сестру и подругу. Она вообще, не должна ничего и никого терять. Достаточно той боли, что она пережила, потеряв Чано. Я никогда не занимал в ее сердце места, которое хотел бы занять. Но я могу защитить ее от новой волны боли. Я знаю, ты поймешь меня. Ты ради того, чтобы защитить ее от боли решился жить вечно, так не осуждай меня за то, что ради нее я решил умереть. Поверь, для человека, который ждал смерти последние шестнадцать лет, это будет желанным избавлением.

И последнее… Ты все еще мне должен!

Дверь в кабинет распахнулась, и Яго услышал за спиной резкий вдох, он обернулся и увидел Джейсона. В глазах молодого человека плескалось море боли. Одинокая слеза, катившаяся по искаженному горем лицу наемного убийцы, лишила Яго возможности дышать. Ничто не могло заставить его поверить в реальность произошедшего так, как эта одинокая слеза Джейсона. До сознания медленно доходило понимание потери. И шокирующая правда резала живьем. Казалось, что он истечет кровью.