Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2

Мой голос не остался гласом вопиющим в пустыне, и в ВСНХ, а, главным образом, в Госплане и Химическом Отделе, по инициативе заведующего отделом, Василия Петровича Кам-золкина, была образована комиссия по выработке плана производства азотистых соединений, как для военных, так и для мирных целей. Я принял живое участие в этой комиссии, и, пользуясь ее материалами, решил поднять в Президиуме ВСНХ этот вопрос, осветив его с различных точек зрения. С этой целью я подал особую докладную секретную) записку Дзержинскому с просьбой рассмотреть ее в закрытом заседании Президиума. В своей записке я обратил внимание на совершенную нецелесообразность уничтожения Главного Химического Управления, произведенного 2 года тому назад: химическая промышленность осталась без надзора и не только не развивается, но даже ее восстановление не совершается так, как это следовало бы ожидать. Развитие химической промышленности связанного азота сейчас является краеугольным камнем всей обороны страны, и здесь всякое промедление в высокой степени опасно и преступно. В случае войны мы останемся без самого необходимого сырья для приготовления взрывчатых веществ и пороха, так как несомненно будем отрезаны от Чили, поставщика селитры. В заключение я предлагал сейчас же учредить в ВСНХ Главный Химический Комитет, сосредоточить в нем все вопросы химической промышленности и дать ему задание в краткий срок, представить в Президиум соображения о постройке у нас заводов связанного азота. Я помню, что мне пришлось напомнить Дзержинскому о поданной мною ему докладной записки и просить его поскорее внести ее на рассмотрение Президиума. После этого напоминания моя записка была рассмотрена в секретном заседании Президиума. Президиум единогласно постановил привести немедленно в исполнение все выдвинутые мною вопросы, а некоторые члены предложили даже сейчас-же назначить меня председателем этого Химического Комитета. Это предложение я категорически отклонил и заявил, что раз химическими делами ведал член Президиума Юлин, то следует ему же поручить организацию Химического Комитета. Я же с своей стороны, конечно, охотно буду консультировать по всем химическим вопросам.

После этого исторического заседания, хотя приказ о формировании Химического Комитета еще не был отдан, Юлин приступил к выполнению тех задач, которые должны были быть в ведении этого высшего химического органа. Понятно, что главным вопросом в химической промышленности являлось установление у нас синтеза аммиака .из азота воздуха и водорода, и производства цианамида кальция. При обсуждении этих вопросов выяснилось, что для правильного решения вопроса необходимо ознакомиться с различными установками синтеза аммиака заграницей и потом выбрать ту, которая могла бы быть построена в кратчайший срок и, конечно, являлась бы наиболее рациональной. Для этого обследования было решено послать меня заграницу. Эта задача совпала с другим не менее важным делом, касавшимся тоже обороны страны, а именно с выясненим вопроса о методах изготовления ядовитых газов, которые должны были быть установлены на наших заводах согласно контракту, заключенному между нашими и германскими правительствами. Доктор Штольценберг, как сказано было выше, являясь поставщиком германского правительства, должен был дать полный отчет о> произведенных опытах и показать пробные установки. Для выполнения этой важной задачи была командирована особая секретная комиссия под председательством члена Коллегии Внешторга Владимира Захаровича Турова, Д. С. Гальперина, секретаря нашей комиссии Гуревича и меня; три члена комиссии были партийцы и только я был беспартийным. Таким образом в эту командировку на меня возлагались две важные задачи; вопрос о связанном азоте и изготовление ядовитых газов.

8-го мая наша комиссия выехала из Москвы; в столицу Германии мы прибыли как раз накануне избрания Гинденбурга президентом германской республики; злые языки тогда говорили, что он был избран голосами домашних хозяек. В 1925 году Берлин выглядел совершенно иначе, чем за два года перед тем: порядок, чистота, публика была хорошо одета, не наблюдалось никакого недостатка в продовольствии. В это время немцы дали нам кредит в 300 миллионов золотых марок для того, чтобы мы могли заказывать на их заводах необходимые машины и оборудование наших фабрик.