Жизнь одного химика. Воспоминания. Том 2

В виду того, что общественная организация Авиохима уделяла очень мало внимания развитию химической промышленности в СССР, несколько химиков и инженеров образовали инициативную группу, которая должна была подать докладную записку в Совнарком, изложив в ней главнейшие меры относительно дальнейшего развития, как мирной, так и военной промышленности. В эту инициативную группу вошли следующие лица: А. Н. Бах, А. Е. Чичибабин, Е. Брицки, А. П. Парай-Кошиц, М. А. Блох, Д. Гальперин, я и другие инженеры; ее возглавлял А. Н. Бах. Председатель Совнаркома А. И. Рыков вызвал всю группу в Кремль и после двухчасового заседания под его председательством было решено внести этот вопрос на рассмотрение правительства и, в случае одобрения предложенной программы, образовать при Совнаркоме особый Комитет по Химизации СССР. В скором времени после этого заседания был издан декрет об образовании Комитета по Химизации и его председателем был назначен секретарь Совнаркома, Н. П. Горбунов. Эта организация стала существовать с середины

1929 года, но главная ее деятельность стала проявляться в

1930 году. Комитет Химизации выделил особый Совет, который расматривал и решал все вопросы, а их исполнение проводилось в жизнь при помощи особой канцелярии, которую возглавлял П. И. Дубов. Главнейшие вопросы, которые приходилось разрешать в самом начале деятельности Комитета, касались, главным образом, выдачи субсидий по выполнению' научных работ на актуальные темы в лабораториях высших учебных заведений. Кроме этих вопросов Совет, имея в своем распоряжении не только советские денежные знаки, но также и иностранную валюту, мог командировать некоторых химиков заграницу для усовершенствования их в новых химических методах, которые еще не были установлены в СССР. Но эти командировки (их было только две) оказались очень плачевными событиями в истории деятельности Комитета.

До моего от’езда в Германию, в июне 1930 года, я принимал участие в нескольких заседаниях Совета и один раз в пленуме всего Комитета по Химизации, куда собралось несколько сот химиков, как московских, так и иногородних. Я должен был сделать доклад о новейших работах в области катализа под высокими давлениями. Мой доклад произвел очень выгодное для меня впечатление, и я использовал лестное ко мне отношение некоторых присутствующих на докладе видных большевиков, чтобы попросить у них содействия получить мне разрешение взять с собою заграницу для лечения мою жену. В особенности я просил Н. П. Горбунова походатайствовать перед ГПУ о выезде для лечения моей жены.

В заключительной речи при закрытии с’езда Комитета Химизации Н. П. Горбунов, подводя итоги работам С’езда, отметил важность сделанных за последнее время работ в исследовательских институтах и университетах, подчеркнув особое значение моих работ по катализу и прибавил, что советское правительство намерено в настоящее время создать особый Научный Институт, обставить его таким образом, чтобы там могли бы производиться самые точные работы. Тогда не будет никакой надобности акад. Ипатьеву ездить для выполнения его работ заграницу, а к нему будут из заграницы приезжать молодые химики учиться катализу и методу высоких давлений. Он сказал, что уже ищет место в окрестностях Москвы, где можно было бы в ближайшее время создать такой Научный Институт. Слушая эти речи и лестный отзыв о значении моих работ, я, однако, ни на одну минуту не верил, что эта идея Горбунова может быть осуществлена; большевики всегда много обещают и в начале кое-что исполняют, а потом все идет на смарку. Так оно и случилось: Научный Институт, в котором предполагалось сосредоточить работу максимум десяти наилучших ученых, не был создан.

Химики провинциальных университетов выступавшие на этом С’езде, указывали на печальное положение многих лабораторий, в которых нельзя организовать научные работы, вследствии недостатка средств и невозможности получить реактивы и аппараты, как с отечественных складов, так и из заграницы. Проф. Зелинский жаловался на недостаток оборудования даже в Московском Университете. А из лабораторий многих провинциальных университетов до революции выходили великолепные работы, обращавшие внимание всего химического мира; достаточно указать на университеты Казанский, Киевский и Томский; в последнем, далеком от центра России, проф. Кижнер сделал с своими учениками такие исследования, которым мог позавидовать любой заграничный университет. В общем, однако, надо заметить, что первый с’езд по химизации прошел с большим под’емом, и у многих явилась надежда, что Комитет поможет в будущем развитию химии и химической промышленности в СССР.