Жизнь под кайфом. Откровенная автобиография

Дом, в котором размещался центр, был старый, разваливающийся, в нем отсутствовал кондиционер. Поэтому, когда готовили еду, запах разносился по всему дому. Бывало, что вся одежда и волосы пропитывались запахом этой мерзкой еды.

Я ничего не ела, пока находилась в ломке, у меня не было аппетита, и как раз тогда я объявила голодовку. Самый распространенный в центре способ протеста – это голодание. Я кричала, что не буду есть и уморю себя голодом. Просила обратный билет и телефон, всех подговаривала, писала письма, просила отдать их кому-нибудь на острове. Из-за моего поведения карантин мне продлили с двух до трех недель. Меня не водили на море, не выпускали из дома. По четвергам в центре был день экскурсий, все ездили на соседний остров или на джип-сафари, посещали зоопарк или заповедник, но меня с собой не брали.

Через три недели после стабилизации меня вывели наконец на пляж, где я искупалась. Помню, от наслаждения и чистого воздуха чуть с ума не сошла.

Крайне важно сказать, чем реабилитационный центр отличается от наркологических клиник. В больницах используется в основном медикаментозное лечение. Люди лежат в кроватях, медсестры ставят им капельницы, дают таблетки – антидепрессанты или препараты, снимающие тягу.

Реабилитационные центры не имеют сертификата медицинского учреждения, поэтому назначать лекарства и таблетки там не имеют права.

Центр – это, скорее, психологическая помощь и реабилитация. В том, где была я, используется групповая терапия, известная во всем мире как «Программа двенадцати шагов». Когда исследовали зависимость человека, выяснилось, что наибольшую эффективность имеют не разговоры один на один с психологом, а именно групповые занятия. С этой идеи начались все общества анонимных алкоголиков и наркоманов.

Происходит это так. Сидит группа 12–14 человек и по кругу рассказывают истории: «Я – Дана, сорок три года, алкоголичка, наркоманка». «Я – Федя, наркоман». «Я – Сережа, наркоман и алкоголик». Когда в группе происходит единение, все делятся своими историями и получают друг от друга обратную связь. Групповая терапия во всем мире считается наиболее эффективным методом лечения зависимости. А вовсе не таблетки и другие лекарства, которыми привыкли пичкать в наших больницах.

После трех-четырех месяцев реабилитации в центре, когда к пациенту приходит осознание зависимости, добавляется уже работа с психологом один на один. Именно поэтому первые три месяца я не работала с психологами, они бы мне все равно не помогли, так как у меня не было еще осознания моей болезни.

Во всем мире, кроме России, метадоновые препараты используются для замещения наркотиков. Метадон – это искусственный аналог героина, он гораздо сильнее реальных наркотиков. При такой терапии зависимый получает официально выписанный рецепт на препарат, то есть происходит как бы смена одной зависимости на другую. Если в центр попадают с метадоновой зависимостью, то ломка и мучения составляют уже не недели, а два-три месяца.

Марат Агинян, лечащий врач-нарколог Даны Борисовой: