Жизнь после капитализма. Смысл богатства, будущее экономики и временная теория денег

Математик Грегори Чайтин показал, что биология не может быть выведена из физики или химии; физические и химические законы содержат гораздо меньше информации, чем биологические явления, которые мы наблюдаем. Алгоритмическая теория информации Чайтина демонстрирует, что вся биология несводимо сложна, так же как математические аксиомы в конечном итоге несводимы. Слово эпистемологически выше химических и физических правил и использует химию и физику в своих целях. Как сказал мне выдающийся химик Артур Робинсон: "Использовать физику и химию для моделирования биологии - все равно что использовать блоки Lego для моделирования Всемирного торгового центра". Этот инструмент просто слишком груб.

В двадцать первом веке слово - любое имя - первично. Как и в "центральной догме" Крика, утверждающей приоритет ДНК над белками, слово само по себе не является вершиной иерархии, не является самой высокой ступенькой на лестнице эпистемологии. Где бы мы ни встречали информацию, она исходит от разума. Если вывести иерархию за пределы слова, то центральная догма гласит, что слово подчинено разуму. Разум может порождать слова и придавать им смысл, но слова сами по себе не могут породить разум или интеллект. Коды ДНК могут служить основой для создания мозга, но мозг как совокупность белков не может породить информацию в ДНК. Везде, где есть информация, будь то в бизнесе или экономике, есть предшествующий интеллект.

Классическая экономическая аналогия между стимулами и силами вселенной Ньютона позволила создать экономику спонтанного порядка. Спонтанный порядок делал ненужным порядок, созданный людьми. Он сводит к минимуму необходимость в активном разуме. Классический либерализм Адама Смита и австрийская экономическая школа в лице Фридриха Хайека считали, что навязанный правительством порядок регулярно, пусть и непреднамеренно, создает хаос и разрушает богатство; они полагали, что это происходит потому, что правительство нарушает спонтанный порядок, равновесие спроса и предложения. Теория спонтанного порядка была использована для борьбы с правительствами, склонными слишком много думать. Хайек понимал, что государственное планирование и регулирование может нарушить поток информации на свободном рынке. Но что он, возможно, не до конца понимал, так это то, что экономические стимулы не могут ни объяснить творчество, ни породить его, так же как физика не может породить биологию.

Дэвид Берлински, пишущий о развитии теории неполноты в математике, утверждал: «Возможно, что огромные разделы нашего опыта могут быть настолько богаты информацией, что навсегда останутся за пределами теории и останутся просто тем, что они есть: уникальными, невыразимыми, непостижимыми, несводимыми». Это великолепное, хотя и суровое, правило иерархии, превосходства веры, слова и разума над материальным. Принятие его ведет ко все более глубокому пониманию не только экономики, но и всей жизни, сознания, космоса и творения.

Творчество, воображение - порождение неожиданностей, будь то в виде проверяемой гипотезы или эпической поэзии - логически предшествует стимулам. Без видения того, что может быть, зачем вообще стремиться? Информационная теория экономики отражает реальность экономики, и в процессе она навсегда изгоняет Маркса, изгоняя классовую борьбу как политический принцип, материализм как философию управления и жадность как экономический мотив. Это действительно то, как устроен мир.

ГЛАВА 4. Рост - это обучение

Рост происходит благодаря обучению, приобретению новых знаний через встречу с информацией, определяемой как открытие или удивление. Это процесс с потерями, и чистый выигрыш неуловим для экономистов, пытающихся его измерить. Но это единственный реальный источник экономического роста.

Однако для того, чтобы способствовать росту, мы должны иметь возможность проверить, является ли то, что мы узнали, истинным или хотя бы полезным. Согласно великому парадоксу Карла Поппера, чтобы считаться даже потенциально истинными, любые научные гипотезы должны быть сформулированы таким образом, чтобы их можно было "фальсифицировать". То, что нельзя опровергнуть, нельзя считать доказанным или даже доказуемым.

Карвер Мид, профессор физики и инженерии Калтеха, исследователь и знаменатель закона Мура о микрочипах, рассказал о том, как проницательность Поппера применялась в его классах:

В моей исследовательской группе мы собирались раз в неделю. И первое, что мы всегда делали, это то, что мы называли "исповедь", потому что было абсолютно необходимо, чтобы, если вы провели эксперимент, который не сработал, вы поделились этим с другими людьми. Вот почему это называлось "исповедь", потому что обычно люди не хотят говорить о том, что не работает. Но на самом деле именно тогда вы учитесь.

Если это вещь, которая не подходит, это информация. Если она делает то, что вы думали, вы ничему не научились. Поэтому, если вы собираетесь быть в этой группе, вы просто обязаны, когда вы получаете что-то, что не работает, поделиться этим.