Жизнь после смерти

Возможно, если бы я в полной мере понимала ментальные механизмы медиумизма, приемы и границы спиритической коммуникации, то нашла бы ответы на эти вопросы. Вот о чем я думала, решаясь на такой смешной и отчаянный шаг, как запись на трехдневный курс «Основные принципы медиумизма», проводимый в старинном и величавом колледже Артура Финдлея.

Глава 7 Дух в дурацком колпаке

Автор записалась на обучение в школу медиумов

Артур Финдлей был президентом Национального союза спиритуалистов и очень богатым человеком. После смерти он оставил в дар союзу свой огромный дом Стэндстед-Холл – «для научного развития медиумизма и телепатии». Два верхних этажа здания были переоборудованы в спальные помещения в стиле дортуаров. В спальном блоке есть шесть коридоров, и в каждый, блуждая в лабиринте лестниц, темных пожарных выходов и тупиков, можно проникнуть одним из 20 возможных способов – поистине, чтобы найти свою кровать вечером перед сном, нужно быть магистром «духовной науки».

Курс «Основные принципы медиумизма» начинается в пятницу и завершается к концу воскресенья. Нам сообщили, что прибыть нужно к 14 часам, поскольку на утро ничего не планировалось. Служитель отвел меня в предназначенную мне комнату. Я распаковала свои вещи и спустилась вниз. Похоже, все собрались в магазинчике сувениров, и я присоединилась к обществу. Те, кому нравятся феи и дельфинчики, могут купить здесь немало полезного. Я натолкнулась на гигантский труд Финдлея «Психический поток» («The Psychic Stream») с объемом (если его запрудить, подумала я) страниц на 200. Уж сама не знаю почему, но я приобрела фирменный нож для резки картона с эмблемой колледжа и из любопытства направилась в музей. Там шла выставка картин, которые медиумы создавали в порыве «особого вдохновения» – открывая каналы в мир призраков. Одно из таких творений представляло Авраама Линкольна, который, как говорили, устраивал спиритические сеансы в Белом Доме. Другое – сэра Артура Конана Дойля во время его «путешествия с гидом в Подземное Царство».

Я решила взять пальто и немного погулять по окрестностям. На моей карте были указаны запоминающиеся подробности – например, «западный трансепт» (поперечный неф. – Прим. переводчика). Зато не было никаких схем, помогающих найти нужную лестницу наверх. Наконец, поблуждав извилистыми закоулками и покрывшись испариной, я нашла выделенную мне комнату. Моя соседка уже прибыла: я застала ее полулежавшей на кровати и занятой чтением любовного романа. Мы перебросились несколькими словами, а затем она сказала: «Я предвидела, что вы должны быть американкой – круглолицей блондинкой». Меня вряд ли можно назвать круглолицей блондинкой, но я почувствовала, что вносить ясность в этот вопрос еще рановато.

Окрестности, открывавшиеся взгляду, были пусты и прекрасны. Исключение составляли только каменные солнечные часы – славное воплощение того оптимизма, который (если считать погоду на этой неделе типичной для здешних мест) в душе владельца этого поместья никогда не иссякал. Я отошла по направлению к быку, похоже, стоявшему на страже у границы владений, так далеко, как смогла. На обратном пути меня внезапно застиг дождь, и я изрядно вымокла.

С вечерними наставлениями к нам обратился Глин Эдвардс, главный тьютор школы (в Англии так порой называют профессоров. – Прим. переводчика). У него, возможно, было что-то неладно с нервами, поскольку его лицо выражало беспокойство, а дыхание было шумным и бурным. У Эдвардса большая голова, и он частенько вздергивает ее, глядя прямо на вас и ошарашивая неожиданным вопросом. Волосы он зачесывает назад – немного в стиле «кантри-и-вестерн», позволяя широким бакам нисходить на гладкие бледные щеки. Воротник – высокий, а на грудь на ленте спускается позолоченная медаль, словно он только что стал победителем соревнований по плаванию. Мне он показался немного странным и нервным, но собравшиеся здесь люди лестно отзывались о нем – по крайней мере как о медиуме. Честь поработать с ним в паре разыгрывалась в лотерею за дополнительную плату по пять фунтов с участника.

«Медиумизм, – начал говорить Эдвардс, – служит свидетельством того, что жизнь после смерти является фактом. Все, что вы сможете почувствовать в этот уик– энд, начинается в потустороннем мире. Считайте, что мои слова сейчас – это вызов и приглашение к неизведанному». Затем Глин представил нам еще пятерых тьюторов, каждому из которых предстояло руководить своей группой все оставшееся время обучения. Я бы не сказала, что все собравшиеся соответствовали какому-то одному стереотипу. Наряду со вполне предсказуемыми поклонниками нью-эйдж и спиритуалистами со стажем здесь были и сверхмодные с виду европейцы, прибывшие с континента, несколько английских парней заурядной внешности, пенсионер с Мальты и даже один слепец.