Жизнь после смерти

Одни из святых отцов говорят, что Адам после творения пребывал на стадии просвещения ума, а другие – что он находился в состоянии обожения. Оба эти предания отражены в учении преподобного Иоанна Дамаскина, который, как известно, собрал воедино учения всех святых отцов. В другом своем труде я проанализировал это учение преподобного Иоанна, из которого видно, что Адам находился в состоянии просвещения ума и созерцании. Просвещение – это первая ступень созерцания Бога[352].

Следовательно, Адам жил в чувственном и мысленном раю и имел общение с Богом, имел опыт Царства

Небесного. Но он должен был укрепиться в этом состоянии и приступить к вкушения плодов с древа жизни. Это ему не удалось, потому что он был еще необучен, неопытен и не послушался воли Божией.

Святитель Иоанн Златоуст таким образом истолковывает жизнь Адама и Евы в саду Эдемском, что первый человек был исполнен Духа Святого, не носил кожаных риз тления и смерти, но был облачен в Святой Дух, беседовал с Богом. Все это характеризует обоженного человека, человека будущего Царства Небесного. Конечно, различие состоит в том, что сейчас человеческая природа соединена с божественной в лице Слова. Но и та жизнь была блаженной и началом совершенного обожения[353].

Опуская анализ учений двух приведенных отцов, выполненный в других моих исследованиях, я хотел бы рассмотреть описание жизни Адама в раю, сделанное преподобным Макарием Египетским. Описывая состояние Адама до падения, он говорит, что Адам имел Духа Святого и был соединен со Словом. «Слово Божие пребывало с ним». Хотя он был и наг, но его покрывало Слово Божие: «Ибо Само Слово было его достоянием, Сам – одежда и слава, покрывающая их, Сам – научение». Это означает, что Слово было для Адама всем, «и ведением, и чувством, и достоянием, и научением».

Ниже он пишет, что как Святой Дух действовал в пророках Ветхого Завета, «и учил их, и в них был, и вне их являлся, так и в Адаме». Святой Дух его научал, но и Само Слово Божие было для него всем, и Адам, доколе хранил заповедь, «был другом Божиим»[354]. Адам в Эдемском саду общался как со Словом Христом, Второй Ипостасью Святой Троицы, так и со Святым Духом.

Замечание преподобного Макария Египетского, что в Адаме до падения действовал Святой Дух, как в пророках, «и учил их, и в них был, и вне их являлся, так и в Адаме», приводит нас к такому выводу: несмотря на падение Адама и его выход из рая, Бог продолжал общаться со Своими друзьями, и потому было множество друзей Божиих и до воплощения Слова. Потому, согласно святителю Григорию Паламе, благодать Божия действовала до закона, после закона, до воплощения Христова, в воплощении и после него.

В Ветхом Завете много раз являлся Бог. Эти явления были, разумеется, не оптическими явлениями, но откровениями, богозрением посредством обожения. Потому и в Ветхом Завете было обожение с той лишь разницей, что онтологически смерть еще не была упразднена, а человеческая природа еще не была соединена с божественной в Ипостаси Слова. Потому богозрение бывало внутри посредством обожения, но Богочеловеческого Тела Христова еще не существовало, а обоженные не были Его членами.

Здесь нужно заметить, что все явления Бога в Ветхом Завете – это явления Слова, причем бесплотного, невоплотившегося Слова. Это не были явления Отца. То есть пророки, эти друзья Божии, видели не Отца, но Слово, но через Слово имели общение и с Отцом. Если выразиться лучше, то можно сказать, что в Слове они видели и Отца.

Евангелист Иоанн в начале своего Евангелия говорит: Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил (Ин. 1, 18). Святитель Кирилл Александрийский, истолковывая это место, с одной стороны, связывает его со словом Христа: Всякий, слышавший от Отца и научившийся, приходит ко Мне. Это не то, чтобы кто видел Отца, кроме Того, Кто есть от Бога; Он видел Отца (Ин. 6,45–46), – а с другой стороны, он относит его к сущности Божией, которая невидима для человека. Он пишет знаменательные слова: «Одному только по природе Сыну видим Отец, и притом именно так, как можно умопредставлять себе, соответственно божественным свойствам, возможность видеть божественную природу и быть видимою, – другому же из бытий никому»[355].