Жизнь после смерти, или Восстав из пепла. Апокалипсис

– То ли француз, то ли немец, а может американец. В общем европеец непонятный, – задумался учёный, вспоминая своего начальника, – Говорил он со мной на русском, но с английским акцентом. Босс сам отлично знал несколько языков. Ходил он в строгом деловом костюме. Своего имени никогда не говорил. Больше я ничего такого о нём сказать не могу.

– Ладно, он принял вас на работу. Так?

– Да-да. Босс гарантировал великолепные условия проживания и работы, а также доступность биологического материала. И не соврал. Меня увезли в закрытую лабораторию, не показывая пути, поэтому я не знаю, где находилась эта лаборатория. В ней со мной на должности главных учёных работали ещё три учёных: японец Ан, американец Джордж и австралиец Адам, – Аркадий Валерьевич грустно вздохнул: – Земля вам пухом, Друзья… Надеюсь, вы в лучшем мире… Так вот. У нас были переводчики, чтобы мы понимали друг друга, хоть в основном говорили между собой на английском, но со временем немного выучили языки друг друга. Мы работали над созданием новых видов, в основном мутантов, на основе этой «сыворотки изменчивости». Благодаря тому, что я её доработал, это вещество стало стабильнее. Изначально мы работали с растениями и животными. С большим выбором материала и возможностью модификации сыворотки, у нас быстро получились хорошие мутанты, учитывая, что я уже имел опыт по созданию новых видов.

– Мутанты, которых вы создали, похожи на тех, что сейчас ходят снаружи, – сказала я, просматривая его воспоминания о удачных мутантах.

– Да-да. Я тоже это заметил и скажу больше: в боеголовках использовалась одна из модификаций сыворотки, которую люди, в большинстве своём, не переносят, но животные и растения отлично меняются. Но конкретно мы не продавали «сыворотку изменчивости».

– Тогда откуда это вещество взялось у американцев? – сухо спросил Генерал.

– А помните, за пару лет до войны с чёрного рынка изъяли партию мутантов? – вдруг сказала Вика, – СМИ чуть ли не весь месяц об этом только и галдели. А на западе подпольные бои мутантов ещё проводились.

– То есть они это вещество из мутантов выкачали? – Генерал взглянул на нас.

– Нет, «выкачать» это вещество нельзя, – возразил учёный, – Мы пытались сделать что-то подобное, потому что экономили сыворотку из-за сложности её изготовления. Но некоторых мутантов Босс забирал и похоже так они попадали на рынок. И возможно он продал одну из модификаций американским военным, которые сделали «пресные» копии.

– Это, должно быть, огромные деньги, – заметила Вика.

– Наверное с продажи мутантов Босс и получал деньги. Но лаборатория с самого начала была хорошо обустроена.

– Ладно, возвращаемся к теме, – сказала я.

– Да-да, хорошо. Когда большинство экспериментов получалось удачными, Босс дал нам новую задачу: создать модификацию для людей и прислал несколько добровольцев. Это обернулось провалом: два добровольца умерли от «животной» модификации, а другие от «человеческих» вариантов. Мы хотели отказаться от этого проекта или хотя бы не приступать к опытам на людях, но Босс заставил нас продолжить и дал немного времени на корректирование сыворотки, до приезда следующей партии. Но и они не выжили, как и следующие люди, причём, нам стали привозить и не добровольцев. Адам начал протестовать и отказываться работать, но, после мирных попыток его уговорить, Босс, у нас на глазах, вонзил в него шприц с «сывороткой изменчивости» и велел нам проводить над ним опыты, он грозил так же поступить с нами, если мы вздумаем протестовать. К счастью, Адам умер сразу, но он был так молод, даже институт не закончил, потому что его выгнали за его эксперименты над животными. Мы не могли сбежать, потому что лаборатория охранялась хорошо обученными наёмниками, и мы были вынуждены продолжить. Хотя лучше бы меня тоже убили, потому что дальше всё становилось только хуже: подопытных уродовало до неузнаваемости, они не умирали сразу и бились в своих камерах, крича от боли… ужасное зрелище…

– А почему вы вводили это вещество сразу в людей?! – зарычала я, – Нельзя было взять образец ткани или крови и проверить реакцию?!

– Мы делали так, но это было бесполезно… – учёный склонил голову, – реакция отдельной ткани и всего организма не всегда были одинаковыми. К примеру, когда в образец твоей крови добавили эту сыворотку, то результат говорил, что ты умрёшь сразу, но ты выжила и правильно сформировалась, пускай ты была слаба, но ты выжила. А у другого человека реакция крови обещала идеальную мутацию, но из него получилась бесформенная масса, прожившая неделю. Поэтому приходилось играть в эту лотерею…

– И сколько людей у вас погибло? – спросил Генерал.