Жизнь после Циклов (СИ)

— Я боюсь, и это бы не помогло. Бывшие коллеги Лиары рано или поздно откопали бы нас, как какой-нибудь артефакт иннусанон. А если бы не они, так спецслужбы всей галактики, — с улыбкой ответил Шепард, развернувшись к жене и нежно обнимая ее за талию. Даже сейчас, спустя годы после возвращения Ранноха, открывшееся взору Шепарда зрелище лишило его дара речи. Длинные вьющиеся волосы цвета воронова крыла обрамляли лицо с бледной кожей и тонкими чертами. Глаза, более не скрытые матовым стеклом визора, сияли янтарным светом, губы были изогнуты в легкой улыбке, заставившей Шепарда вспомнить репродукцию древней картины родом из темных веков Земли.

— Ты прекрасна, дорогая. И я счастлив, что и ты, и твой народ могут более не прятать свои лица под масками, — с любовью промолвил Шепард, любуясь красотой Тали.

— Спасибо. Многие кварианки, впервые за триста лет, начали делать прически и наносить макияж. Земные журналы и видео служат им большим подспорьем. Как-никак, наши народы так сильно похожи, — задорно ответила та, обнимая мужа. Затем взяла его за руку, мягко, но настойчиво ведя к выходу из дома. — Пойдемте, господин посол. Остаток дня мы с вами свободны как пыль на солнечном ветру, — процитировала Тали «Флот и Флотилию».

Господин посол…Шепард подумал, что они с Андерсоном зачинают определенную традицию. Уже второй оперативник N7 и командир «Нормандии» ушел в дипломатию. Впрочем, в отличие от своего старого друга и наставника, Шепард с юности испытывал тягу к этому искусству. Но увы, ребенку флотских, рожденному на палубе боевого корабля путь в дипломатический корпус Земли был заказан: там прочно обосновались выходцы из семей, принадлежащих к правящему классу. Тот хоть и пережил вынужденную встряску и расширение рядов в результате процессов глобализации, но отнюдь не утратил тяги приберегать теплые местечки для своих детей. А ведь Шепард, будучи офицером космопехоты, как никто другой понимал, что за ошибки и просчеты дипломатии расплачивается именно армия. Он не слишком удивился, когда квариане персонально затребовали именно его в качестве посла Альянса на Раннохе. Как-никак, это ведь он убедил адмирала Геррела прекратить огонь по гетам.

Покинув кабинет, Шепард кивнул своему секретарю и направился к выходу из здания посольства. Сейчас оно представляло собой стандартную двухэтажную быстросборную конструкцию для колоний, лишь слегка модифицированную на месте. Учитывая истощенность земных ресурсов и то, что Раннох отстоял от пространства Альянса почти на пол-галактики, следовало быть благодарным и за это. Флаг Альянса Систем гордо реял на пустынном ветру у фасада посольства. Неподалеку располагались здания дипломатических миссий Республики Азари и Турианской Иерархии. Саларианцы пока не захотели, или не смогли открыть свое представительство, а гетам оно было попросту не нужно. Консенсус тесно сплелся с обществом квариан. Его платформы помогали возводить жилые и хозяйственные постройки, прокладывать коммуникации. Помощь же гетов в адаптации квариан к экосистеме родного мира была поистине неоценима. Но подобное взаимопроникновение не могло не вызывать негативной реакции у многих квариан. Шепард был лишь поверхностно знаком с адмиралом Даро’Зен, однако эта эксцентричная дама произвела на него сильнейшее впечатление. Посол сомневался, что та отступится от идеи возвращения контроля над гетами так легко. Хуже было то, что ее идеи имели своих сторонников. Партия войны, обезглавленная в ходе Второй битвы за Цитадель, по большей части влилась в ряды «партии контроля» Зен, объединяя под своим знаменем в том числе и просто консерваторов, тоскующих по жизни на кораблях, когда слово капитана было законом, лица — спрятаны под масками, а близость возможна лишь на палубах чистых кораблей.

— Наш с тобой союз создал прецедент, родная, повлекший за собой не только позитивные последствия. Взаимопроникновение культур не всегда проходит гладко. Мне искренне стыдно за поведение некоторых моих соплеменников, — озвучил свои мысли Шепард, вспомнив о всех тех случаях, когда ему приходилось выслушивать оправдания подвыпивших землян, задержанных за неподобающее поведение в отношении местных женщин.

— Не кори себя, родной. Я понимаю, что невоспитанные грубияны есть у всех народов, а мои соплеменники — крайне эмоциональные и страстные люди. Однако ревнители древнего благочестия из Конклава на все лады обвиняют землян в падении морали и нравственности. Многие, особенно капитаны Тяжелого Флота, вообще утверждают, что лучше было бы нам вообще не возвращаться на Раннох, — ответила Тали, прогуливаясь с мужем и любуясь закатом.

— В чем-то они могут быть правы. Как я понимаю, у вас всегда были исключительно крепкие семьи, а супружеские измены и добрачные отношения были практически невозможны.