Жизнь после "Жары"

— Да, — последовал ответ.

— Ты ведь гонишь меня из-за неё...

— Из-за всего. И из-за неё тоже.

Даниил встал и, надев свитер, задержался на пороге спальни.

— Хорошо, если ты так хочешь. Заметь, это твоё решение, — произнёс он, — Может, ты и права… Я действительно уже сыграл свою роль в твоей жизни.

— Наконец-то ты это понял, — сказала Никки.

— Может, я и правда не тот, кто тебе нужен… — добавил он, — Одно, в чём ты не можешь меня упрекнуть: я тебе никогда не лгал.

— Не лгал, — согласилась она, — Просто открыто пользовался всем, что я могла тебе предложить. Я давала, а ты брал. Играл в одни ворота. А так оно не работает, Даниил. Я тоже не бездонный колодец, из которого можно только черпать и черпать, ничего не предлагая взамен...

— Ты ненавидишь меня за это?

Никки не ответила, бесстрастно глядя в потолок.

Глава 3

Саня пришёл из университета, кинул сумку в прихожей и, на ходу перекусывая булкой, взятой из кухни, поднялся на второй этаж. Он любил булки, несмотря на то, что был тощий как скелет — а может быть, именно поэтому.

Он заглянул в комнату к брату, чтобы забрать оттуда ноутбук — Дима, как всегда, спал, зарывшись головой в подушки. Однако, шорох в комнате разбудил его.

— А, это ты… Чё ты тут бродишь, спать мне не даёшь… — сонно заворчал Дима, переворачиваясь на другой бок, — Я же сказал, чтобы ты свои вещи держал у себя, а не разбрасывал их по всему дому.

— Ты и так дрыхнешь целые сутки, — огрызнулся Саня. — Совсем стух тут, дома сидя. Хоть бы на улицу вышел...

— Не твоё дело.

— Конечно, не моё дело. Мне-то что, тухни дальше, если тебя такая жизнь устраивает.

— Всё, иди отсюда. Вон, в дверь звонят, иди открой...

— А если это к тебе?

— Если Медуницын, пусть поднимется. Больше меня ни для кого нет.

— Ладно.

Но это был не Медуницын. Саня открыл дверь — на пороге стояла девушка. Он остолбенел — не сразу узнал в этой кардинально изменившейся блондинке свою давнюю приятельницу Немезиду.

— Ничего себе, ты перекрасилась? — удивлённо выдохнул он, — Я тебя не узнал...

— Да вот, решила сменить имидж. Тебе нравится? — Немезида кокетливо крутанулась перед зеркалом, — Я к твоему брату. Он дома?

— Он спит.

— Спит? В такой час? — удивилась Немезида, взглянув на часы, показывающие половину четвёртого дня, — Он что, болен?

— Не. Это его перманентное состояние, — усмехнулся Саня.

— А что же он ночью-то делает, если днём спит?

— Спит, — невозмутимо сказал он. — И ночью спит. И днём спит. У него затянулась депрессия.

— Неужели из-за диплома? Он же защитил его в ноябре?

— Защитить-то защитил, — ответил Саня, — Только хрена ли в дипломе, по специальности-то он так и не устроился. Да ещё с отцом тут поругался, теперь ему вообще армия грозит...

— А с отцом из-за чего?

— Да всё из-за того же. Отец хотел его к себе в ФСБ пристроить, да разве этого барана с места сдвинешь? Он ничего не хочет. Я этого не понимаю.

— Отчего же, можно понять, — хмыкнула Немезида, — Когда человеку повезло родиться в богатой семье, с детства купаться в роскоши и знать, что твоё будущее оплачено на многие годы вперёд, остаётся либо погрязнуть в разврате и наркотиках, либо лежать и плевать в потолок. Зачем что-то делать, к чему-то стремиться, за что-то бороться и чего-то хотеть, если и так всё есть?

Саня нервно пожал плечами, но ничего не ответил. Немезида заметила, что ему это не понравилось.

— Прости, я не тебя имела в виду. Ты — другое дело...

— И ничего не другое, — сказал Саня, — Просто люди бывают сильные и слабые, и это неважно, в какой семье они родились. Ни один человек не имеет в с е г о, будь он даже сыном президента или Абрамовича. Цель всегда есть. Только одни умеют чего-то хотеть и добиваться, и тем живут, а другие плывут по течению и отдают себя на волю обстоятельств, как мой брат или Олива...

— Ха! Нашёл сравнение, — презрительно скривилась Немезида, — Извини, конечно, я понимаю, что о покойниках либо хорошо, либо ничего, но она не слабая, а просто ебанутая на всю голову. Что она, не знала, с кем имела дело? На что она надеялась?

— А ты что, не знаешь, как наш Салтыков умеет мозги выкрутить? — резонно возразил Саня, — Хотя, ты, наверное, права. Нормальный человек вынес бы из этого урок и нашёл бы в себе силы жить дальше.

— Да мне кажется вообще эта вся история какая-то мутная, — Немезида взяла на руки кота, который, очевидно привыкнув к её посещениям, уже не боялся подходить к ней и даже вспрыгивать на колени, — И честно, мне её не жалко. Мне эта Олива сразу не понравилась. Так что неизвестно ещё, кто из них двоих хуже...

— Да ладно уж, — Саня перевёл разговор на другую тему, — Пойдём лучше на кухню, выпьем по чашке кофе с конфетами. Или ты предпочитаешь чай?

— Зелёный, если есть.

— Есть и зелёный, специально для тебя, так как у нас в доме все пьют только чёрный или каркаде.

— Я, собственно, чего пришла-то, — Немезида достала из сумки большого плюшевого медведя с сердцем в лапах и коробочку с серебряным перстнем, — Хотела твоему брату отдать это… Чтобы он передал это Мочалову, когда увидится с ним...

— Ты хочешь вернуть Павле его подарки? — догадался Саня.