Жизнь после жизни

Летом 2007 года Алла Ивановна Ярцева потеряла дочь: двенадцатилетняя Алиса утонула, когда купалась в реке Томинке. В то время Алла Ивановна еще не работала в клубе, потому что реконструкция усадьбы не была закончена и никакого клуба пока не было, но, как только клуб «Золотой век» открылся, а это произошло весной 2008 года, Алла сразу пришла на работу по договору и консультировала два раза в неделю. В то время она могла говорить только о дочери, хотя с момента гибели девочки прошел без малого год. Она до такой степени была поглощена своим горем и желанием о нем говорить, что большинство гостей и сотрудников даже стали ее сторониться. А когда осенью 2008 года в усадьбе появился Костя Еремеев, они словно нашли друг друга. Он тоже при трагических обстоятельствах потерял близких и с пониманием отнесся к Алле, во всяком случае, он готов был ее слушать и поддерживать разговор. Наверное, и она для него стала единственным человеком, с которым он мог делиться своим горем, потому что больше он ни с кем об этом не говорил и не говорит до сих пор. Они много времени проводили вместе, и неудивительно, что их отношения стали совсем близкими. Вероятно, муж Аллы Ивановны ее стремления к обсуждению и воспоминаниям не разделял, а тут она нашла родственную душу. Так что, если кто и разбирается в изгибах Костиной психики, так только Алла Ивановна Ярцева.

— А почему вы сказали, что их отношения были очевидным мезальянсом? — спросила Настя.

— О, Настенька, если бы вы видели нашу Аллу Ивановну, вы бы не спрашивали! — Тамара весело улыбнулась и хитро подмигнула. — Вы же видели Костю, правда? Назвать его красавцем или даже просто интересным и видным парнем ни у кого язык не повернется.

— Не знаю, — призналась Настя, — мне так и не удалось разглядеть его лицо. Шапку видела, поднятый воротник видела, а лица в целом — нет. Только нос. По-моему, он длинный и костистый.

— Совершенно верно. Когда вы увидите нашего Костю в помещении, без шапки и без куртки, вы поймете, что и все остальное в его внешности такое же. А Алла… Она очень красивая, яркая, стройная, очень женственная. Такая, знаете, с выразительными формами, высокой грудью, тонкой талией, длинными ногами. Губы хорошие, пухлые, четко очерченные. В общем, конфетка. Правда, в неподходящей обертке.

— Что вы имеете в виду?

— А вы представьте себе то, что я вам описала, да с длинными белыми крашеными волосами, да с яркой губной помадой, да в облегающем свитере с множеством стразов, да еще в юбке с высоким разрезом. Ну как?

Настя представила. Получилось довольно пошло и даже вульгарно, о чем она и сообщила Тамаре.

— Вот именно, — кивнула Тамара с довольным видом. — И это еще мягко сказано. Ей бы попасть в руки хороших стилистов — она бы стала писаной красавицей. Особенно меня как парикмахера бесили ее волосы, вытравленные до белизны, а когда они отрастали, то виднелись темные корни. Алла не всегда следила за волосами и вовремя не красилась. Почему-то она ко мне на краску не ходила, вероятно, у нее было какое-то предубеждение, что мое мастерство годится только для стариков-пенсионеров. Впрочем, ее манера одеваться — это отражение ее вкуса, а этот вкус в городе разделяют многие мужчины. У меня вкус другой, и все это ни о чем не говорит. Просто я всегда исхожу из того, что человек одевается так, как себя ощущает. Но если человек искренен, то он и ведет себя так, как себя ощущает, то есть одежда в норме должна соответствовать поведению. А если они друг другу не соответствуют, меня это царапает, как будто я столкнулась с прямой ложью или коварством. Понимаете, о чем я говорю?

— Не очень, — сказала Настя.

Ей все более интересной становилась эта маленькая худенькая женщина, такая энергичная, такая открытая и такая ни на кого не похожая.

— Постараюсь объяснить. Алла вела себя как человек, погруженный в свое горе, а одевалась, как женщина, ищущая приключений. Одно не соответствовало другому. Впрочем, Косте, наверное, все это нравилось. А может быть, там и не было никакой любви, а была просто тяга одной раненой души к другой, такой же израненной. Не любовь, а взаимопонимание и взаимная поддержка в горе — это ведь тоже немало, а может быть, это даже больше, чем общепринятое понимание любви. В любом случае, их роман закончился даже до того, как Алла с мужем уехала в областной центр.

— Они с Костей поссорились?

Тамара развела руками.

— Ну, этого никто не знает, свечку над ними не держали. Но их взаимное охлаждение было всем заметно. Костя перестал заходить в кабинет Аллы, когда у той были приемные дни, и они больше не гуляли вместе по нашему парку. Кстати, Настенька, по поводу одежды. Я хотела вас спросить: что вы хотите сказать окружающим своими затертыми джинсами, хотя они модные и очень дорогие? Что вам пятнадцать лет?

Настя растерялась от такого неожиданного поворота. Что она хочет сказать? Да она сроду об этом не думала, когда одевалась! Просто одевалась, как ей удобно и привычно, вот и все. Для того чтобы что-то сказать, есть язык, а одежда предназначена совсем для другого.

— Да нет…