Жизнь примечательных людей. Книга вторая

Факт четвертый: В общем, психику девушке подорвали надежно и основательно. Думаю, вы не будете сильно удивлены, если я скажу, что когда Долли вернулась в Россию, которую она фактически не знала, и поселилась в доме отца на Английской набережной, она очень быстро приобрела в свете репутацию бунтарки, скандалистки и фрондерки. Чертики в глазах юной светской львицы хорошо видны на хранящемся в Эрмитаже портрете кисти модного французского художника Франсуа Фламенга.

Отца она, похоже, ненавидела — их отношения достаточно характеризует тот факт, что в завещании тот не оставил ей, своему единственному ребенку, ни копейки.

Как это часто бывает, лишенная семьи с детства, она попыталась найти ее в браке. Но проклятие никуда не делось, и с личной жизнью у Долли тоже не заладилось. В 23 года она выскочила за известного сановника и аристократа князя Льва Михайловича Кочубея.

И вроде поначалу все шло нормально, трех детей ему родила, двое выжили, третья умерла во младенчестве. Но в 1905 году скандалистка доигралась.

Княгиню Кочубей из-за нелицеприятных высказываний о царской семье фактически высылают из России, прозрачно намекнув, что из зарубежного вояжа ей лучше не возвращаться.

О том, чем она занималась эти годы за рубежом, и с кем водила компанию, ходили самые дикие слухи. Так или иначе, но брак в разлуке не устоял, и в 1911 году супруги разводятся, причем детей Дарья-Долли оставляет мужу.

А еще через год она вновь выходит замуж, за морского офицера, барона Владимира Евгеньевича фон Гревеница. Обвенчались они в корабельной церкви, никого не поставив в известность.

Все ждали наказания офицера за самовольство, но Николай II, достаточно осведомленный о характере своей троюродной сестры, ограничился репликой: «Офицер, выбрав такую даму в супруги, сам себя наказал».

В Эрмитаже же хранится еще один портрет нашей Долли, сделанный вскоре после второго брака. Ей уже 42 года, но выглядит она гораздо счастливее, чем на первом портрете.

К сожалению, император оказался прав, и счастье было недолгим — через два года, накануне Первой мировой войны супруги развелись, а еще два года спустя фон Гревениц застрелился — не то из-за несчастного романа с оперной певицей, не то из-за растраты корабельных денег.

А Дарья Евгеньевна, которой император отказал вернуть девичью фамилию, окончила курсы сестер милосердия и на свои средства снарядила санитарный поезд для фронта. В 1917 году она находилась в своем поезде на русско-австрийском фронте, где ее и застала революция.

Факт пятый: Февраль баронесса фон Гревениц приветствовала, но в Россию не вернулась, и опять начинаются какие-то таинственные телодвижения. Вместо России баронесса по линии австрийского Красного Креста отбывает в Баварию, где вскоре принимает подданство.

И все уже решили, что это эмиграция, тем более что уж кто-то, а бывшая графиня Богарне точно была "гражданской мира" — пожившая едва ли не во всех странах Европы и свободно говорившая чуть не на всех европейских языках.

Но в 1918 году, когда все Романовы бежали из России сломя голову, когда грабежи и расстрелы, тиф и голод — Дарья Евгеньевна, напротив, возвращается в Россию.

Жить ей было негде, ее бывший дом заселили пролетарии, но замерзающую на улице 47-летнюю баронессу, по ее словам, подобрал "некий господин".

Этот господин станет третьим и последним мужем нашей героини. Он был австрийским поданным, носил итальянскую фамилию Маркезетти и русское имя Виктор Александрович — потому что вырос в России и по-русски говорил как мы с вами. В Россию майор генштаба австро-венгерской армии приехал для участия в переговорах при заключении Брестского мира, и обратно не торопился, работая в Петербурге в комиссии по улучшение жизни австро-венгерских военнопленных.

И это было очередное последствие проклятия — она опять полюбила не того.

Судя по всему, Маркезетти не бедствовал — они с новой женой жили в 6-комнатной квартире на Моховой, держали домработницу. Австрийских военнопленных отправили на родину, но майор опять не уехал — в 1919 году Горький основал издательство «Всемирная литература», и Маркезетти был приглашен туда заведовать легендарной впоследствии «Библиотекой всемирной литературы». Заместителем он взял к себе жену.

После отъезда Горького за границу в 1924 году супруги переходят на работу в Публичную библиотеку, ныне Российскую национальную библиотеку. Пережив в Питере самые страшные годы голода и разрухи, покидать Родину представительница семейства Романовых явно не собирается. Более того — в 1924 году она выезжает за границу и несколько месяцев живет в Финляндии в доме небезызвестного генерала Карла Густава Маннергейма, с которым была хорошо знакома по петербургскому высшему свету.

Но — погостив — снова возвращается в Ленинград.