Читаем Жизнь примечательных людей. Книга вторая полностью

Надо сказать, что автор "Мэри Попинс" оказалась в более уязвимом положении, чем автор "Гарри Поттера", поскольку Памела Трэверс действительно всю свою жизнь активно увлекалась оккультизмом, астрологией, эзотерикой и т. п. Она дружила с Альфредом Орэджем, издателем эзотерического журнала New Age, который в 1938 году познакомил ее с Георгием Гурджиевым. Российский эмигрант и знаменитый мистик произвел на нее столь сильное впечатление, что она до конца жизни считала себя его ученицей.

Факт четвертый: России вообще в жизни Памелы Трэверс было много. Боюсь, что больше, чем ей хотелось бы — нашу страну она явно недолюбливала. В основном из-за того, что русские, исповедующие принцип "искусство принадлежит народу", что хотели, то и делали. Наш перевод "Мэри Попинс", вышедший в 1967 году, нарушал все нормы авторского права. Не только потому, что автору, как обычно, ничего не заплатили — "они никогда не платят" (с). Проблема была в том, что Борис Заходер, по своему обыкновению, сделал не перевод, а вольный пересказ, причем весьма выборочный, надергав понравившихся ему эпизодов из всей трилогии.

По сути — слепил из трех новую книжку, а полный перевод вышел только в постсоветские времена.

Стоит ли удивляться, что о советском издании автор отзывалась с нескрываемым раздражением: «Понятия не имею, что на этом языке скажет Мэри. Меня уверили, что, по крайней мере, она не будет толкать пропагандистских речей».

Не понравились ей и ставшие классическими в нашей стране иллюстрации Геннадия Калиновского: «В книге у русских Мэри тощая и прямая, как спичка. И не совсем реальная».

Но это ладно, в этом ничего удивительного, ей и иллюстрации собственной художницы Мэри Шепард не нравились. Кстати, забавный случай в мировой иллюстрации — отец, Эрнест Говард Шепард, остался в истории своими иллюстрациями к «Винни-Пуху», а дочь Мэри считается классическим иллюстратором другой культовой серии сказок, оформив все книги о Мэри Поппинс.

Занятно, что сам Калиновский тоже был недоволен своей работой.

«То, что сделано, что уже вышло, всегда слабее того, что возникало в воображении, что я видел, что хотел бы сделать. Ну, например, совершенно промахнулся с «Мэри Поппинс». Вяло сработал».

А что эти русские учинили в сфере кино?

Великий Уолт Дисней самолично, как ксенз Козлевича, охмурял автора на предмет продажи прав на экранизацию. И не год, не два… 14 лет! 14 лет он засыпал писательницу письмами, лопающимися от лести и выгоднейших коммерческих предложений! Дочь, которой он пообещал снять этот фильм, давно выросла, а он все еще унижался и раболепствовал. В конце концов сторговались на немыслимых условиях — 100 тысяч долларов сразу, а в дальнейшем ещё и 5 % от прибыли с фильма!

Об этой истории Голливуд даже фильм снял — «Спасти мистера Бэнкса».

А русские?

А русские захотели фильм — и сняли фильм.

Никого ни о чем не спрашивая.

И теперь в мировой "поппинсиниане" ровным счетом три фильма — два голливудских и один производства СССР.

Факт пятый. Я очень долго выбирал, что поставить пятым фактом. Печальную историю с разлученным близнецом? Таинственную историю о связях с британской разведкой? Невеселую историю со слезами на премьере диснеевского фильма? Отрывочно известную историю личной жизни? Непонятную историю о первых словах русского перевода и реальном количестве книг о Мэри Поппинс? Ставящую в тупик историю о связи книги и песен — почему в кино из "Мэри Поппинс" всегда делали мюзикл, хотя книга к этому ни одной буквой не располагает?

А потом решил просто напомнить свой любимый эпизод из этой великой сказки.

Про скворца, про близнецов…

И про детство.

— Когда-то они всё понимали, — сказала Мэри Поппинс, складывая ночную рубашку Джейн.

— Как? — хором откликнулись Джон и Барби, ужасно удивлённые. — Правда? Вы хотите сказать — они понимали Скворца, и ветер, и…

— И деревья, и язык солнечных лучей и звёзд — да, да, именно так. Когда-то, — сказала Мэри Поппинс.

— Но почему же они тогда всё это позабыли?..

— Потому что они стали старше, — объяснила Мэри Поппинс.

Глава 58. Как балерина-неудачница стала самой известной русской поэтессой

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное