«Жизнь прошла. А молодость длится…» Путеводитель по книге Ирины Одоевцевой «На берегах Невы»

С. 209Пепли плечо и молчи… – …подчеркивало его несмолкаемую разговорчивость. – В журнальной публикации фрагментов НБН к этому двустишию была сделана такая пометка: “И уже сочиненное в мое время” (273, с. 66). Ахматова предполагала, что автор двустишия – “это может быть даже Гумилев. Куря, Осип всегда стряхивал пепел как бы за плечо, однако на плече обычно нарастала горка пепла” (26, с. 124). Текст двустишия у Ахматовой чуть иной, чем в комментируемом фрагменте НБН: “Пепел на левом плече – / Ужас друзей: – Златозуб” (там же). А Пяст раскрывает источник прозвища “Златозуб” и цитирует еще одно стихотворение о Златозубе, автором которого он предположительно называет Лозинского:

“Не он ли, наконец, и автор пародии на некую строфу из Шиллерова «Кубка»?

У Шиллера-Жуковского:

                         свиваются в клуб
И млат водяной, и уродливый скат,
И ужас морей – Однозуб…

У Лозинского (дело идет о «Клубе Поэтов», возникшем в доме Мурузи в 1921 году):

За жизнь свою медной полушки не даст,
Кто зрел, как сбираются в клуб
И Блок ледяной, и уродливый <Пяст,>
И ужас друзей – Златозуб…”

(321, с. 174)

Приведем здесь полностью ту строфу из баллады Шиллера “Кубок”, переведенной Жуковским, которая перепета в пародии на Мандельштама:

Я видел, как в черной пучине кипят,
В громадный свиваяся клуб,
И млат водяной, и уродливый скат,
И ужас морей однозуб;
И смертью грозил мне, зубами сверкая,
Мокой ненасытный, гиена морская.

(138, с. 165)

С. 209 – Баллада о дуэли, – повторяет Георгий Иванов… – …придуманной Гумилевым. – Приведем полный текст “Баллады о дуэли” Г. Иванова:

Сейчас я поведаю, граждане, вам
Без лишних присказов и слов
О том, как погибли герой Гумилев
И юный грузин Мандельштам.

Чтоб вызвать героя отчаянный крик,

Что мог Мандельштам совершить?
Он в спальню красавицы тайно проник
И вымолвил слово “любить”.

Грузина по черепу хрястнул герой,

И вспыхнул тут бой, гомерический бой.
Навек без ответа остался вопрос:
Кто выиграл, кто пораженье понес?

Наутро нашли там лишь зуб золотой,

Вонзенный в откушенный нос.

(158, с. 432)

В журнальной публикации отрывков из НБН вслед за комментируемым фрагментом следовал такой текст:

“Дав Мандельштаму и нам с Гумилевым отсмеяться, Георгий Иванов, сохраняя все тот же важный тон, заканчивает свою балладу описанием роковой дуэли, после которой на месте, где она происходила, нашли только —

Из чистого золота зуб штифтовой,
Вонзенный в откушенный нос.

Действительно, и Гумилев, и Мандельштам ухаживали за одной и той же молодой актрисой, предпочитавшей им, кстати, третьего, о чем немного позже была написана Георгием Ивановым басня. Но сейчас оба «соперника» дружно, восторженно хвалят балладу, и Гумилев тут же садится записывать ее под диктовку Георгия Иванова.

Мне давно пора домой. Я прощаюсь, хотя мне и очень жаль уходить. Мандельштам срывается с места.

– Я пойду вас проводить. Только ты, Жорж, подожди меня. Я сейчас вернусь. Нам ведь по дороге.

– Подождет, – обещает Гумилев. – А я к твоему возвращению найду морковные лепешки, сладкие до одури. Гадость неестественная. Но тебе понравится. Мне из дому прислали.

– Сладкие? На патоке? – Мандельштам явно заинтересован морковными лепешками. Желание поскорее приступить к их уничтожению борется в нем с рыцарским желанием проводить меня.

– Я отлично дойду одна, – говорю я. – Ведь еще не поздно. Я привыкла.

Но он уже натянул свое пальто, надел калоши и широко, решительным жестом распахивает передо мною кухонную дверь” (273, с. 67–68).