Жизнь Пушкина

Вы разбирали одно из лучших произведений Литературы сего года; позвольте вас попросить объяснить некоторые места, о которых вы ничего не говорите. Я уверен, что вы возьмете на себя труд отвечать на мои вопросы. Начнем с первой Песни. <…>

Зачем Финн дожидался Руслана? Зачем он рассказывает Руслану свою историю, и как может Руслан в таком несчастном положении с жадностию внимать рассказы (или по-русски рассказам) старца?

Зачем Руслан присвистывает, отправляясь в путь; показывает ли это огорченного человека? Зачем Фарлаф с своею трусостью поехал искать Людмилы? Иные скажут: затем, чтобы упасть в грязный ров. <…>

Зачем маленький карло с большою бородою (что между прочим совсем не забавно) приходил к Людмиле? Как Людмиле пришла в голову странная мысль схватить с колдуна шапку (впрочем в испуге чего не наделаешь?) и как колдун позволил ей это сделать? Каким образом Руслан бросил Рогдая, как ребенка, в воду, когда

Они схватились на конях;
………………………………………
Их члены злобой съединенны;
Объяты молча, костенеют, и проч.

Не знаю, как Орловский нарисовал бы это. <…>

Зачем Черномор, доставши чудесный меч, положил его на поле, под головою брата; не лучше ли бы было взять его домой? — Зачем будить 12 спящих дев и поселять их в какую-то степь, куда, не знаю как, заехал Ратмир? Долго ли он пробыл там? Куда поехал? Зачем сделался рыбаком? Кто такая его новая подруга? Вероятно-ли, что Руслан победил Черномора и пришед в отчаяние, не находя Людмилы, махал до тех пор мечом, что сшиб шапку с лежащей на земле супруги? Зачем карло не вылез из котомки убитого Руслана? Что предвещает сон Руслана? <…>

Зачем, разбирая Руслана и Людмилу, говорить об Илиаде и Энеиде? Что есть общего между ними? Как писать (и кажется серьезно), что речи Владимира, Руслана и Финна и проч., нейдут в сравнение с Гомеровыми? Вот вещи, которых я не понимаю и которых многие другие также не понимают.

NN. Письмо к сочинителю Критики

на поэму Руслан и Людмила. — Сын отечества, 1820,

ч. 64, № 38.

V

…Бедный поэт! Не успел он еще отдохнуть от тяжкого нападения г-на В., как является NN с полною котомкою вопросов, из которых один хитрее другого! — Оба господа сии вероятно вступят в ученую переписку, и ваш счастливый Журнал выбран цирком, на коем происходить будет сей assaut d’esprit!^[55] — Спешим, Милостивый Государь, поздравить вас с сею радостью. — Какой свет излиется на Российскую Словесность из вопросов г-на NN, из ответов г-на В.! — Но разделяя сию приятную надежду со всеми любителями Русского слова, мы с другой стороны не можем не пожалеть о Сочинителе Поэмы, который, при первом почти шаге на Парнас, встречает таких судей! Вопрос за вопросом, — удар за ударом — ах, Милостивый Государь! — какой молодой Стихотворец может выдержать такой строгий допрос, как мы читали в письме г-на NN.

— Иной подумает, что дело идет не о Поэме, а об уголовном преступлении. <…>

<…> «Зачем Руслан присвистывает, отправляясь в путь?

Дурная привычка, г. NN! больше ничего. Не забудьте, пожалуйста, что вы читаете сказку, да к тому ж еще шуточную (как весьма остроумно заметил Г. В. в своей критике): зачем же Руслану не присвистывать? — Может быть, рыцари тогдашнего времени, вместо употребляемых ныне английских хлыстиков, присвистывали на лошадей? Если б автор сказал, что Руслан просвистал арию из какой-нибудь Оперы, то это, конечно, показалось бы странным в его положении, но присвистнуть, право, ему можно позволить!» <…>

«Как Людмиле пришла в голову странная мысль, „схватить с колдуна шапку?“ (впрочем в испуге чего не наделаешь)». —

Так точно, г. NN! Другой причины не было, и нам очень приятно видеть, что вы сами собой успели разрешить сей важный вопрос! <…>

«Зачем карло не вылез из котомки убитого Руслана?»

И нам сие сначала показалось весьма странным; но впоследствии времени, мы узнали от достоверных особ, что карло не вылез из котомки затем, что он никак не мог вылезть. Руслан, прежде смерти, крепко-накрепко затянул котомку ремнем, оставив небольшое отверстие, чрез которое карло мог просовывать одну только голову. Мы весьма рады, что судьба доставила нам случай узнать о сем важном обстоятельстве, и долгом считаем довести оное до всеобщего сведения. <…>

К. Григорий Б-в. Замечание на письмо

к Сочинителю Критики

на поэму Руслан и Людмила. —

Сын отечества, 1820, ч. 65, № 41.

VI