Жизнь русского обывателя. Часть 2. На шумных улицах градских

Дворянское (и недворянское) особняковое строительство развивалось по собственным законам. Как не было единым в экономическом плане дворянство, так не было и единства в дворянской усадебной архитектуре. Но определенная типологизация возможна. По вполне резонным предположениям одного из исследователей (Л. В. Тыдмана), в основе старинной дворянской постройки дворцового типа лежала стоявшая на более или менее высоком подклете… крестьянская изба-связь, точнее, ее планировка. План такой связи был трехчастным: два помещения разделялись сенями. Две рядом стоящих параллельных связи объединялись более коротким промежуточным объемом, который занимал большой зал; естественно, переднюю часть этого объема занимали сени или вестибюль, к которому вело парадное крыльцо. Таким образом, весь комплекс делился на 7 внутренних помещений с анфиладным расположением, а весь объем был П-образный («дом покоем», от названия буквы П в старинной русской азбуке), в котором выступающие вперед части обеих связей играли роль ризалитов, образуя парадный двор, курдонер. Дальнейшее разрастание постройки шло за счет увеличения всех трех частей и разгораживания их внутренними стенами, а также за счет повышения этажности. Читатель-москвич может увидеть подобную планировку, например, на Тверской: это здание бывшего богатого дворянского особняка графини Разумовской, затем Английского клуба, в советское время – Музея революции, а сейчас – Музея политической истории. Впрочем, такого рода построек сохранилось еще немало, вопреки их активной охране советским государством.

Однако далеко не все могли возводить дворцы. Основная масса особняков представляла собой более или менее крупные прямоугольные в плане объемы с осевой или центрической композицией. В первом случае роль оси играл служебный коридор, проходивший вдоль всего здания, а во втором роль центра играл танцевальный зал в достаточно большой постройке, либо лестничная клетка, ведшая в мезонин в небольших особнячках. Москвичи при известной пронырливости могут познакомиться с первым типом планировки на примере бывшего особняка Клаповской на Гончарной улице в Заяузье (д. 16), в советское время – Дома научного атеизма, сейчас – Дома духовного наследия, а со вторым – на примере бывшего дома графов Орловых на Большой Никитской (д. 5), где долго размещался исторический факультет МГУ, а сейчас находится университетское издательство.

При изобилии населения таких особняков (хозяева и их дети, учителя и гувернеры, приживалы и бедные родственники, огромное количество прислуги) была большая нужда в дополнительных помещениях, тем более что парадные комнаты практически были нежилыми. Осматривая старинные особняки сбоку и с дворового фасада, можно обнаружить, что в задней половине они имеют нередко на один этаж больше, нежели спереди: окна основного этажа понижаются, а над ними, под самым карнизом, находятся небольшие окошки дополнительного полуэтажа – антресолей. Высокие окна уличного фасада принадлежат парадным комнатам, пониженные окна боковых и заднего фасадов относятся к личным покоям владельцев дома, а на антресолях с низкими потолками и маленькими оконцами, расположенными над самым полом, были жилые помещения для детей и прочей малоценной шушеры (дети рассматривались родителями примерно на уровне крепостной прислуги среднего разбора, но нередко ниже старых заслуженных камердинеров и дворецких). Расширение жилой площади особняков могло идти и за счет излюбленных в Москве и провинции мезонинов – дополнительных полуэтажей меньшей, нежели сам дом, площади.

Даже в центре обеих столиц, особливо же в Москве, размеры барских усадеб и удобно размещавшихся на них особняков иногда поражают воображение. Москвичам старшего поколения должен помниться старинный барский дом на Пушкинской площади, известный как «дом Фамусова», снесенный, несмотря на многочисленные протесты, в 60-х гг.; теперь на его месте подземный переход под новым зданием «Известий». Дом был в два этажа и два десятка комнат, с залой, вмещавшей маскарады, балы и благотворительные концерты на сотни персон. При доме было громадное «дворовое место»: флигель-особняк и службы – конюшня, каретник, помещения для дворни, семейной и холостой. В конюшне стояло 6–7 лошадей, в доме и на дворе множество прислуги: кучера, конюхи, форейторы, прачки, повар, черная кухарка, горничные, лакеи. В доме, кроме «своих», жили еще какие-то старушки и старички-приживалы: за стол по будням садилось человек 15 (30, с. 64).