Жизнь с моей сестрой Мадонной

Итак, я вытираю Мадонну, одеваю ее, проверяю состояние прически и макияжа и выпускаю на сцену. Когда она возвращается за кулисы — особенно после первого отделения — я всегда говорю, как здорово она выступает, как прекрасно выглядит, как нравится слушателям. И она возвращается на сцену счастливой.

Когда шоу заканчивается, я закутываю ее в полотенце и провожаю в машину. Машина уносит ее в отель. Я еду в автобусе с остальными участниками шоу, у которых не было времени переодеться.

Когда мы приезжаем в отель, я начинаю ходить из номера в номер. Это самая неприятная часть моей работы. Я должен собрать все костюмы и отдать их в химчистку, чтобы они были готовы к следующему концерту.

Затем я захожу к сестре, мы вспоминаем шоу и обсуждаем, как все прошло. Она рассказывает, что, по ее мнению, не удалось, а что было так, как нужно. Мадонна говорит мне, кто из танцовщиков и певцов выступил хорошо, а кто не очень. Если концерт прошел хорошо, у нее отличное настроение. Я поддакиваю: «Шоу просто великолепное, а публика выше всяких похвал. Они были просто счастливы увидеть тебя». И Мадонна счастлива.

В конце концов, я же ее брат, я должен знать свою сестру и любить ее. Я защищаю ее от всех. Я знаю, какой безумный мир ее окружает, и хочу, в меру своих сил, помочь ей.

Глядя на толпы поклонников, став свидетелем ее славы, я понимаю, что стал нужен Мадонне хотя бы для того, чтобы она чувствовала себя в безопасности. Она постоянно меняет места и людей. Ей нужен кто-то, на кого можно положиться. В данный момент такой человек — я, и я счастлив быть рядом с ней.

15 апреля мы приехали в Портленд, штат Орегон. Это был самый странный город из всех, какие я видел. Вокруг концертного зала Арлен Шнитцер собрались религиозные фанатики с плакатами. Они считают Мадонну исчадием ада и желают ей провалиться в преисподнюю.

После концерта в Портленде мне еще больше захотелось оберегать сестру. Фредди рассказал мне, что ей присылают письма с угрозами. Самой Мадонне он и словом об этом не обмолвился. Я был в ужасе. С этого момента я стал еще пристальнее следить за тем, что происходит вокруг нее. Я превратился в настоящего параноика. Чувство страха никогда меня не покидало. Даже сейчас, когда я вижу клипы, на которых Мадонну окружают толпы людей, когда она выступает на огромных стадионах, я не перестаю бояться за нее.

После пугающего портлендского безумия я не мог поверить, что наше турне еще только начинается. Мадонна выступала в Сан-Диего, Коста-Меса, Сан-Франциско. Настоящим триумфом стали три аншлаговых концерта в «Юниверсал Амфитеатр» в Лос-Анджелесе. Там мы узнали, что альбом «Like a Virgin» стал четырежды платиновым.

Оттуда мы отправились в Темп, Даллас, Хьюстон, Остин, Новый Орлеан, Тампу и Орландо. 11 мая — в тот самый день, когда песня «Crazy for You» заняла в чартах первое место — мы выступали в Майами. Потом мы поехали в Атланту, Кливленд, Цинциннати. Два концерта в Чикаго прошли с полным аншлагом. За ними последовали Миннеаполис и Торонто. Следующим пунктом нашей программы был Детройт.

К тому времени для меня все города слились в один. Все смешалось в моей голове. Но, разумеется, кульминацией турне «Virgin Tour» стал концерт в Детройте. Когда зажглись огни, Мадонна крикнула: «Нет ничего лучше родного дома!» Отличная фраза, сентиментальная и скромная. Она очень понравилась поклонникам Мадонны.

Стадион взорвался криками и аплодисментами.

Мне показалось, что Мадонна глубоко тронута.

— Меня никогда не выбирали королевой на встречах выпускников, — сказала она. — Но мне кажется, что я почувствовала бы себя именно так.

Она склонила голову, словно пытаясь скрыть слезы. Может быть, так оно и было, а может быть, и нет. Как бы то ни было, тот концерт стал для нее моментом истинного триумфа. На шоу пришли бабушка Элси, Кристофер Флинн, Джоан, наш отец, все наши братья и сестры, тетушки, дядюшки и кузены. Глядя на них из-за кулис, я видел, как они поражены, горды и смущены тем, какой стала та маленькая девочка, которую они, как им казалось, знают очень хорошо.

Мадонна была живым доказательством того, что все ее мечты сбылись. Она сделала это, она стала настоящей звездой, и жизнь ее больше никогда не будет прежней.

И все же, несмотря на все триумфы и аплодисменты, несмотря на то, что турне «The Virgin Tour» стало настоящим скачком в ее карьере, сомнения все же грызли ее душу.

После концерта я пришел к ней в номер. Поздно ночью мы вместе смотрели «Милдред Пирс». Неожиданно Мадонна выключила телевизор.

— Кристофер, — сказала она, — если бы наша мама была жива, как ты думаешь, что бы она сказала обо мне, о моем шоу?

Я помедлил секунду, а потом сказал правду. Я не мог солгать о матери даже после ее смерти.

— Не думаю, что ей бы понравилось, как ты носишься по сцене. Ей не понравились бы эти кресты и твоя откровенная сексуальность.

Мадонна была поражена.

— Но я думаю, что она все равно очень гордилась бы то бой, — быстро добавил я.