Жизнь с Раманой Махарши

Склад стал моей первой крупной строительной работой. Я взялся за нее с некоторой опаской, поскольку до того у меня не было опыта строительства зданий. Мой отец был выдающимся строителем, но он так и не передал мне ни одного из своих умений. Бхагаван, зная, что я нервничаю из-за отсутствия опыта, помог мне справиться с работой. Рабочие подозревали, что я не имею никакого базового представления о строительных делах, но были достаточно дипломатичны, чтобы не говорить об этом. Тем не менее, как только я усвоил некоторые азы от Бхагавана, то набрался достаточной смелости, чтобы начертить для рабочих несколько простых планов. Должно быть, они не были лишены некоторого достоинства, поскольку, когда я принялся объяснять их рабочим, они стали относиться ко мне более благосклонно.

Пока шли работы, каменщики и помогавшие строительству женщины сплетничали о мирских делах. Старший каменщик явно поощрял их поведение, перекидываясь с ними довольно грубыми шутками. До сих пор я жил весьма защищенной жизнью, и потому их поведение меня изрядно поразило.

В конце концов я пошел к Бхагавану и сказал: «Я вынужден находиться рядом с каменщиками и работницами для того, чтобы контролировать их, но они постоянно говорят о мирских делах самым вульгарным образом. Их разговоры несколько смущают мой ум».

Бхагаван кивнул, но ничего не ответил. Немного позднее я с радостью обнаружил, что главный каменщик был заменен человеком по имени Куппусвами, который был несравненно лучше своего предшественника. Он прочитал и изучил «Кайвалья Наванитам» и «Рибху Гиту» [24] , кроме того, он посещал занятия ведантой в Исанья Матхе. Мы легко нашли общий язык.

Бхагаван, казалось, обладал природной склонностью к строительным работам, что более чем компенсировало у него недостаток опыта. Он всегда знал, как принять нужное решение в нужное время. Так, например, внутри склада находилось три очень больших арочных свода. Каменщик, первоначально строивший их, проделал плохую работу, и на стенах в верхней части каждого свода появились трещины. Бхагаван дал мне детальные инструкции относительно того, как зацементировать эти трещины и как вставить «замковые» камни в верхнюю часть каждого свода, чтобы укрепить их. Понятия не имею, откуда он знал о таких вещах. Я уверен, что ему никогда до этого не приходилось строить каменный арочный свод. Те «замковые» камни до сих пор видны, поскольку выступают на полтора дюйма с каждой стороны стены.

Именно во время строительства склада у меня произошел первый конфликт с Чиннасвами. У него были собственные представления о строительстве, и он упорно настаивал на том, чтобы я следовал им. Я вынужден был отказаться, поскольку уже получил противоположные указания Бхагавана. Я так и не сумел заставить его понять, что указаниям Бхагавана всегда должно отдаваться предпочтение. Из-за этого у нас происходило множество ссор, потому как я ни разу не согласился выполнить его инструкции. Моя непреклонность приводила Чиннасвами в страшный гнев, ибо он полагал, что я намеренно попираю его авторитет. Мне было безразлично его неблагоприятное мнение обо мне. Я оставался верным себе, поскольку знал, что идти против воли Бхагавана было бы ошибкой. Тогда я еще не знал, что нам предстояло ссориться подобным образом практически из-за каждого сооружения, которое я строил.

Порой, пока я только делал первые шаги на этом поприще, я впадал в отчаяние. Приходилось преодолевать множество непростых проблем. Кроме того, стоял разгар лета, тени не было, и жара часто бывала нестерпимой. Несколько раз меня посещала мысль: «Почему Бхагаван создает для меня все эти неприятности, заставляя работать вот так, под прямыми лучами летнего солнца?»

Однажды, когда подобные мысли пробегали у меня в голове, Бхагаван подошел посмотреть, насколько я продвинулся в работе. Заметив мое настроение, он сказал: «Я подумал, что если поручу тебе эту работу, ты будешь готов выполнить ее с охотой. Я решил, что ты способен справиться с ней. Но если ты с ней не справляешься или считаешь ее слишком сложной, то просто оставь ее». Бхагаван дал мне возможность признать поражение, но я отказался его принять. За несколько минут до появления Бхагавана мои мысли были мятежны. Теперь же, услышав слова Бхагавана, я был полон желания продолжать.

Когда склад был закончен, Бхагаван попросил меня сделать над входом барельеф с изображением Аруначалы. Он хотел, чтобы для этого использовалась известковая штукатурка. Он уже научил меня, как правильно готовить известковый раствор, но я понятия не имел, каким образом лепить из него трехмерное изображение.