Жизнь – сапожок непарный. Книга вторая. На фоне звёзд и страха

…Я понимаю, что несколько запоздала со своими поздравлениями. Да и сами поздравления с такой пронзительной, талантливой книгой-исповедью кажутся мне чем-то очень неловким и неделикатным. Вообще я читала Ваш «Сапожок» с чувством стыда оттого, что, не пережив тысячной доли того, что досталось на Вашу долю, смею жалеть себя в каких-то ситуациях, думать о том, что что-то в моей жизни не задалось, чего-то там мне недодали. И дело, конечно, не во мне конкретно, а в том, что Ваша книга способна переворошить читателя, вызвать это чувство стыда. В нашей жизни, где вообще этический элемент как-то сильно приглушён, необыкновенно важен сам факт появления Вашей книги. Я пишу сбивчиво оттого, что волнуюсь. И надеюсь, что Вы мне простите корявость слога. Удивительно, как у Вас получилось описать среду, обстановку, само время. Всё это делает «Сапожок» лучшим учебником истории. И конечно, портреты людей, которых видишь, запоминаешь, даже если они даны мимолётными штрихами. Я случайно открыла книгу Туровской о М. И. Бабановой и там наткнулась на письмо В. Дасманова 1945 года о том, как они с Т. Г. Цулукидзе слушали радиорепродуктор, по которому передавали «Соловья» в исполнении Марии Ивановны. После Вашей книжки я так ясно представила себе эту картину. Не знаю, понимала ли Туровская, что это было за письмо и откуда. Она его никак не комментирует и только говорит, что «ради такого отклика, ради мгновений счастья, подаренного в трудную минуту (воистину!), стоит быть артистом».

…Я прилагаю к письму свои колонки из «Экрана и сцены», в одной из них есть упоминание о Вашей книге. Хотелось бы надеяться, что Вы продолжите писать. 50, 60, 70, 80-е достойны быть описанными Вами. Завидую Вашему дару, восхищаюсь Вашим талантом, Вашей доброжелательностью, интересом к жизни…

Будьте, пожалуйста, здоровы и бодры.

Семья Карп

11.03.1997, Россия, Республика Коми, Котлас

Глубокоуважаемая Тамара Владимировна!

Вашу замечательную книгу нельзя читать с перерывами… От неё трудно оторваться!

Наша семья – сын Андрей, инвалид детства (ДЦП, 35 лет прикован к постели, сам себя не обслуживает), жена Екатерина Михайловна и я. Вашу книгу читаем одновременно, улучив минуты, когда она «свободна». Моё «льготное» время уже после 21 часа, я и этому рад.

Вы совершили подвиг дважды! Первый: прошли невероятный путь в муках и терзаниях! Второй: нашли в себе мужество и силы описать этот путь! Наша семья гордится Вашим подвигом!

Вами выстраданная книга… дала нам очередной заряд бодрости, помогает переживать трудный период суматошной жизни…

С глубоким уважением…

Кирилл Леонидович Датешидзе

Россия, Санкт-Петербург

Милая, дорогая, замечательная Тамара Владимировна!

Я читал Вашу книгу почти полгода, и не только потому, что суета и разные необходимости занимали моё время, а в первую очередь потому, что невозможно в 2–3 недели осознать, почувствовать и вместить в себя такую жизнь, как Ваша. Я читал её, откладывал, помнил о ней и думал, говорил о ней с близкими и начинал читать опять.

Мне казалось, что после Солженицына, Гинзбург, Шаламова, Оруэлла, Кёстлера, Зиновьева, Керсновской я знаю уже достаточно, но выяснилось, что есть ещё «многое на свете…», и всё это отзывается болью и ошеломлением не меньшим, чем тогда, когда я читал об этом впервые.

Постепенно, кроме Вашего названия книги, во мне чем дальше я читал, тем настойчивей возникало и ещё одно – «Раба любви». Мне кажется, это было не меньшим «ведущим предлагаемым обстоятельством» Вашей жизни, чем эпоха и места пребывания. И в этом смысле Ваше жизнеописание перешагнуло для меня рамки «Эпоха и Личность» и стало явлением на уровне «Эпоха и Вечность» или «Личность и Вечность», и поэтому у меня и у всех моих знакомых, кто читал Ваше житие, есть колоссальное желание так же подробно прочесть эту жизнь до дня сегодняшнего.

Я не знаю, есть ли у Вас желание и силы писать дальше, но если бы это осуществилось, то это было бы явление уникальное, ибо я, например, не знаю в мемуаристике ничего подобного.

Я хорошо помню Ваш юбилейный вечер в СТД и то, что я тогда сказал Вам. Я говорил, что бывают периоды, когда надо жить, и бывают периоды, когда надо выжить. И очень немного есть у меня людей, благодаря которым выжить получается. Вы, Ваше существование, знакомство с Вами именно в этом смысле и помогало мне, а ведь я тогда ещё ничего не знал ни о Вашей книге, ни о Вашей биографии.

Где-то я слышал изречение о том, что человеку за всю жизнь достаточно прочесть всего 13 книг, но искать их приходится всю жизнь. Мне кажется, что Ваша книга – одна из моих тринадцати.

Я позвоню и приду к Вам, если позволите, чтобы просить Вас оставить на книге автограф.

Тереза

Франция, Париж