Жизнь счастливая, жизнь несчастная

Я больше не испытывала напряжения, находясь в пространстве улиц и прохожие не вызывали неосознанного желания спрятаться в панцирь. В моей жизни стали происходить перемены к лучшему. Я радовалась жизни, строила планы и свободно дышала. Виктор, сам того не сознавая, дал мне лекарство лучшее из всех, которое не найдёшь на полках в аптеке и название которому – влюблённость.

Однажды я взяла чистый лист плотной бумаги, простой карандаш, ластик и, охваченная вдохновением, села рисовать. Где-то через час на бумаге появились два суриката. Они стояли, прижавшись друг к другу и настороженно смотрели в одну сторону, откуда, вероятно, доносился шорох. Этот рисунок я подарила Виктору, когда в очередной раз пришла к нему в кабинет. Он принялся с интересом рассматривать сурикатов, спросил что они увидели, небрежно ткнув в них длинным пальцем.

С нашей первой встречи с Виктором я полагала, что он одинок. У меня сложилось представление о нём как о холостом мужчине, который обедает у себя в машине и живёт свободной, ничем не обременённой жизнью. Но в один сумрачный вечер этот образ развеялся словно туман над рекой.

Был пятый час вечера, за окном сгущалась темень. Я сидела на своём обычном месте, сбоку от стола Виктора. Мне не хотелось уходить, и я как могла растягивала время.

– Мне пора домой, – сказал он.

– К своей девушке? – спросила я.

– К жене.

«Жена…А какая она?», – думала я, идя по тропинке домой.

Однажды я увидела на улице девушку и вообразила, что это и есть его супруга. Она была невысокой, стройной, со смуглой кожей и длинными чёрными волосами. Я представила Виктора вместе с этой девушкой и ощутила неприязнь к ней.

С того дня я то и дело встречала её куда-то идущую, модно и со вкусом одетую с симпатичными сумочками. Как-то раз я увидела её в магазине. Она стояла возле кассы и складывала продукты в пакет. На ней была серая толстовка, волосы убраны в хвост. Я пристально на неё посмотрела и усмехнулась. «Ну и ничего особенного в тебе нет», – думала я с ревностью. Девушка заметила, что я на неё смотрю, и её лицо приняло выражение недоумения.

Позже я узнала, что у Виктора есть дети. Женщина, которая сидела в очереди к психиатру, сказала своей знакомой, что недавно видела его с женой и ребятишками. Образ дерзкого холостяка преобразовывался и менялся. Теперь Виктор предстал передо мной мужем и папой. Ко всему прочему я узнала, что машины, в которой он обедал в моём воображении, у него нет, и он по своей натуре пешеход.

Виктор проявлял ко мне интерес, который я читала в его взгляде, обходительности, с которой он обращался со мной. Он ревниво дорожил временем, которое я проводила в его кабинете, и никому не давал нарушать таинство наших разговоров. Иногда с его губ срывались ласковые слова, обращенные ко мне. Вопреки всем преградам я верила, что однажды Виктор откроет мне сердце, посвятит своё время одной мне. Я наивно полагала, что сподвигну его на перемены и ради меня он оставит семью.

Но в отличие от меня, Виктор испытывал противоречивые, неоднозначные чувства. Он был квалифицированным врачом, что означало одно: признать наличие влюблённости в пациентку – значит признать свою некомпетентность.

Одним тёмным зимним вечером, когда речь зашла о наших чувствах друг к другу, он вдребезги разбил хрустальный замок, который я возводила изо дня в день.

– Ничего не выйдет, – сказал он, окончив наш разговор.

Я вышла из кабинета и поплелась по улице, не помня себя от постигшего меня несчастья. Я пришла домой и долго лежала на полу. В голове звучало резкое, обжигающе-холодное «ничего не выйдет». Виктор был частью меня. Он ампутировал эту часть, выдернул её из моего сердца, словно сорняк.

Я долго обманывала себя, верила в пустые мечтания и жила в мире, которого не существует. Теперь, упав на землю, сбросив с себя мантию слепой влюблённости, всё моё существо погрузилось во мрак. Тетрадь, в которую я записывала свои мысли о Викторе, в которой содержались описания наших встреч и факты о возлюбленном, я уничтожила в пламени огня. Сжигая страницу за страницей, я видела как огонь пожирает надежды на счастливое время с любимым человеком, как чувства становятся пеплом…

Девушка, которую я считала его женой, таковой, конечно, не являлась. С настоящей женой Виктора мне довелось случайно встретиться в поликлинике, когда она по каким-то делам пришла к нему на работу. Она выглядела гораздо старше своего мужа. Это была женщина среднего роста, в черном платье в крупный цветок. Жена Виктора не обладала привлекательной внешностью. У неё были широкие бёдра, а платье открывало её дряблые, полные руки. Её тёмные волосы были коротко подстрижены, а нарисованные чёрным карандашом брови резко и грубо выделялись на лице.

В действиях и манерах этой женщины ощущалась энергия и сила. Она обладала тем, чего так не хватало мне. Её походка была ровной, взгляд направлен перед собой, подбородок приподнят. Каждый её шаг был наполнен уверенностью и решимостью. Я поняла, какой тип женщин предпочитал Виктор, но я была другой.