Жизнь Шарлотты Бронте

Видимо, мистер Вилсон чувствовал, что ответственность за весь план возложена на него. Суммы, предоставленной родителями, едва хватало на питание и проживание, деньги, собираемые по подписке для финансирования еще не опробованного проекта, поступали не столь активно, и нужно было соблюдать большую экономию во всех областях домашнего хозяйства. Он решил добиваться исполнения этого предписания путем частых личных инспекций, и его страсть к командованию, по-видимому, привела к чрезмерному вмешательству в разные частности, в чем не было необходимости и что вызывало только раздражение. При всей экономии в закупках на домашние нужды подлинной бережливости, кажется, не было. Мясо, муку, молоко и прочее поставляли по договору, и все эти продукты были весьма приличного качества, а рацион, который мне показали в рукописном виде, не содержал ничего плохого или вредного, да и в разнообразии в целом не было недостатка. Овсянка подавалась на завтрак; кусочек овсяного кекса давали тем, кто нуждался в обеде; запеченая или отварная говядина и баранина, картофельный пирог и различные простые домашние пудинги на ужин. В пять часов младшие получали хлеб с молоком, а старшие, которым полагался такой же ужин позднее, один кусок хлеба (это было единственное ограничение в еде). Мистер Вилсон сам заказывал продукты и следил за тем, чтобы они были хорошего качества. Но кухарка, которая пользовалась его полным доверием и на которую долгое время никто не смел пожаловаться, была небрежной, неопрятной и неэкономной. Некоторые дети не любят овсянку, и, следовательно, она не пойдет им впрок, даже если будет приготовлена должным образом; в школе Кован-Бридж она подавалась не только подгоревшей, но и с попавшими в нее отвратительными чужеродными веществами. Мясо, которое следовало хорошенько посолить до того, как разделывать, часто по недосмотру начинало гнить. Девочки, бывшие одноклассницами сестер Бронте в период царствования кухарки, о которой я повествую, говорили мне, что круглые сутки весь дом казался пропитанным вонью протухшего сала, ею несло из печи, в которой готовилась почти вся их еда. Такая же небрежность была характерна для приготовления пудингов; один из включенных в меню представлял собой отварной рис, подававшийся с патокой и сахаром, но часто есть его было невозможно, потому что воду черпали из цистерны для дождевой воды, которая была смешана с грязью, стекавшей с крыши в старую деревянную бочку, в свою очередь добавлявшую свой аромат к вкусу дождевой воды. Молоко также нередко оказывалось свернувшимся, оно скисало не просто из-за жаркой погоды, но, по всей видимости, и из-за не очень тщательно вымытых крынок. По субботам подавался своеобразный пирог, начиненный смесью картофеля и мяса, и среди его ингредиентов были остатки разных блюд, не съеденных в течение недели. Ошметки мяса из грязной и неприбранной кладовой вообще не могут пробудить аппетит, и я полагаю, что такой ужин вызывал наибольшее отвращение в первые дни существования школы Кован-Бридж. Можно вообразить, насколько омерзительно это блюдо было для детей со скромным аппетитом, которые привыкли к еде, возможно, гораздо более простой, но приготовленной с таким неукоснительным соблюдением чистоты, которое делает ее одновременно и вкусной и полезной. Маленькие Бронте часто не притрагивались к еде, хотя и испытывали позывы голода. Они не отличались особо крепким здоровьем на момент поступления в школу, только что оправившись от осложнений после кори и коклюша, и я даже полагаю, что они толком еще и не выздоровели, потому что школьная администрация проводила определенные консультации на предмет того, могут ли Мария и Элизабет быть приняты в июле 1824 года. Мистер Бронте приезжал еще раз в сентябре того же года и привез с собой Шарлотту и Эмили, которых также зачислили в ученицы.

Представляется странным, что мистер Вилсон не был проинформирован учителями о том, как готовилась пища, но нужно иметь в виду, что семья Вилсонов знала кухарку достаточно давно, в то время как учителя были наняты для исполнения совершенно иных обязанностей – а именно, для преподавания. Им ясно дали понять, что лишь это и входит в круг их обязанностей, а закупки и распределение провизии оставались прерогативой мистера Вилсона и кухарки. Учителя, конечно, не были склонны жаловаться ему на это, но даже когда жалобы доходили до него, он отвечал, что детей надо воспитывать так, чтобы они больше интересовались возвышенными предметами, а не потворствовали своему желудку, и читал им наставления о греховности чрезмерной заботы о телесном (очевидно, не осознавая тот факт, что ежедневное отвращение и отказ от еды безусловно пагубно скажутся на их состоянии).