Жизнь щедра на сюрпризы

Теперь Андрей больше времени стал проводить на территории котельной, больше беседовать с кочегарами, Куртом, да и с немецкими рабочими. Андрей ежемесячно подписывал графики работы кочегаров, которые составлял Курт на рабочих в помещении котельной, что находилось слева. Для кочегаров-служащих Морозевич составлял такие графики сам. Он с самого начала обратил внимание на некую странность этих графиков. Они были какими-то неритмичными, что ли. Все кочегары работали в три смены по 8 часов. Но немецкие кочегары работали пять дней в одну смену, затем следовало два дня отдыха, потом один день во вторую смену, один выходной день, три дня в третью смену, снова выходной день и, наконец, опять пять дней уже во вторую смену. Смены, естественно, менялись — например, 1,2,3, затем 2,3,1 и 3,1,2. Но к чему было такое разное количество дней в одну смену (5,1,3,5) — непонятно. Курт мотивировал это тем, что он составлял их по образцу, который ему достался в наследство — так, мол, работали ещё их отцы и деды. И, к тому же, так легче привыкать организму при переходе от одной смены к другой. А вот в этом Морозевич с ним был не согласен. "Русские" кочегары работали по более равномерному графику: 3 дня в одну смену, выходной день, 3 дня во вторую, выходной день и 3 дня в третью смену, тоже, естественно, с чередованием смен. Морозевич детально проанализировал графики и уловил одну немецкую хитрость. За 60 календарных дней (один месяц не позволял провести точный анализ) немцы отдыхали 18 дней (42 рабочих дня), а отечественные кочегары — 15 дней (45 рабочих дней). Да, действительно, немецкий график составлен был чудно, но он прибавлял кочегарам дни отдыха. Тогда Морозевич предложил график, по которому работали кочегары в Борстеле, очень простой график — пять дней работы в одну смену, два дня отдыха, снова 5 дней работы уже во вторую смену и так далее. При таком графике кочегары за те же 60 дней работали 44 дня, а отдыхали 16 дней — по два дня в неделю, нормально. Нашим кочегарам такой график прибавлял день отдыха, но он отбирал два дня у немецких кочегаров. Наши кочегары могли бы тоже работать по немецкому графику, но они не соглашались на него (хотя добавлялись выходные дни). Им периодически приходилось работать с немцами в левом помещении котельной по этому графику, и они единодушно отмечали, что так, наоборот, хуже работать. Того же мнения придерживался и Андрей: 3 или 5 дней подряд в разные смены организму легче переносить, нежели по "рваному" немецкому графику. Наши кочегары соглашались работать по предложенному Андреем графику, а вот с Куртом пока что договориться по этому вопросу не удавалось. Он согласился с тем, что предложенный Андреем график более ритмичный и удобный, но переходить на него посреди сезона нецелесообразно — нужно, мол, всё взвесить. Конечно, он хитрил, он не мог не знать ранее о графике работы по 5 дней подряд, но немцы так выигрывали выходные, а кочегаров-сменщиков было достаточно. Андрей согласен был с Куртом в том, что нецелесообразно что-то менять в разгар отопительного сезона, но он сомневался, что немцы согласятся работать по нему и в летнее время. Конечно, он своей властью мог бы ввести единый график работы для всех кочегаров, но ему не хотелось портить отношения с Куртом — тот очень много делал для поддержания нормальной работы котельной, все переговоры с немцами по доставке материалов для котельной и по её ремонту велись через него. Нужно было решать этот вопрос мирно, и Андрей решил постепенно до лета договориться с Куртом. Сейчас более важными были вопросы по углю.

ГЛАВА 30. И вновь Борстель