Жизнь солдата

Отсутствие гири в кузнице не остановило мое желание укрепить свои мускулы путем поднятия тяжестей. Дома я связал вместе несколько камней и стал их выжимать над головой. Получалось неплохо, но веса этих камней я не знал, и это снижало мой энтузиазм. Прошло несколько дней, и я почувствовал, что одному этим заниматься довольно скучно. Я позвал соседа Бориса Драпкина. Он попробовал поднять эти камни и сразу же бросил их, сказав, что не собирается надрываться. Из-за него и у меня пропало желание поднимать тяжести, и вскоре я забросил это дело. В любой игре нужен хотя бы один напарник, а иначе пропадает интерес. Мише Нафтолину показывать свое приспособление я постеснялся.

С Мишей я дружил крепко. Бывало целыми днями не расходились. Мне это очень нравилось. Во-первых, он очень много знал и каждый раз рассказывал мне что-нибудь интересное, во-вторых, и это очень важный момент, все теперь знали о нашей дружбе, и любители подраться перестали ко мне приставать. Иметь дело с Мишей Нафтолиным никому не хотелось. Теперь я без всякой опаски ходил по всем улицам. Даже там, где жили драчуны, никто мне больше не перегораживал дорогу, угрожая кулаками.

О том, что я встаю очень рано и дою корову, я никогда никому не говорил. Боялся, что засмеют. Но женщинам рот не завяжешь. Наверно, мама или тетя Сарра не смогли удержаться, чтобы не похвастаться мной перед другими женщинами. И вполне естественно, что это известие дошло до мамы Миши Нафтолина.

И вот к моему величайшему удивлению, Миша пришел ко мне в половине шестого утра, когда я только что выпустил корову в стадо. Оказывается, он – страстный любитель кино, чего я никак не мог предположить. Мама на кино денег не давала, и думать о нем было ни к чему. А Миша прибежал ко мне с утра пораньше, горя желанием рассказать увиденный фильм «Нибелунги» в двух сериях. Этот фильм был создан по сюжету немецкого средневекового героического эпоса. И по мере того, как Миша рассказывал об испытаниях героев, я удивлялся коварному и лживому образу жизни немецких рыцарей. До чего же люди усложняли себе и другим жизнь из-за злой зависти и ложной обиды. И конечно же, исход у всех был один и тот же – преждевременная смерть.

Прибегая по утрам, Миша рассказывал мне все кинокартины, которые он накануне смотрел. От него я узнал о фильмах «Зелимхан», "Абрек Заур", "Джек Сидней в дебрях Африки" в четырех сериях, "Остров тайн" в трех сериях и много других. Я восторгался главными героями: Филем Грантом, Гарри Пилем, Мерри Пикфордом. Я страшно завидовал Мише за эту возможность смотреть приключенческие фильмы. Ему было хорошо. Его даже на вечерние сеансы пропускали. Миша был рослый, и из-за своего серьезного лица казался взрослым парнем. Билетерши ни разу его не остановили. У меня же не было ни денег, ни нужного роста, ни серьезного лица.

Однажды Миша пришел ко мне с двумя билетами на балкон. Оказывается, его мама дала ему денег на билет для меня.

Если бы вы видели наше здание кинотеатра, то сразу бы согласились со мной, что красивее нашего кинотеатра вы ничего не найдете во всей нашей Белоруссии, а может быть и во всей России. Это было не здание, а красивый игрушечный дом в натуральную величину. Архитектор потратил на его чертежи, наверно, намного больше времени, чем на другие дома, но зато создал шедевр архитектурного зодчества под стать древнегреческим дворцам, а может и еще лучше.

Наш кинотеатр отличался от древних дворцов легкими и разнообразными формами. Все длинное здание театра, протянувшееся от улицы Циммермановской до улицы Либкнехта вдоль правой стороны Красноармейской улицы, было как бы составлено равновеликими секциями, но с соблюдением законов симметрии, и неизменно вызывало у нас радостное и приятное чувство гордости.

Вся его внутренняя планировка была рассчитана именно на небольшой городок. Все помещения, кроме зрительного зала, были миниатюрны и уютны. С улицы зритель попадал в небольшой вестибюль. Слева и справа окошки касс. От обеих касс поднимались лестницы на балкон. А в центре вестибюля находились широкие двери в фойе, которое окружало зрительный зал с трех сторон, имея три входа в него. В фойе стояли мягкие кресла и длинные диваны. В правом крыле фойе всегда работал буфет. Кинобудка находилась как раз над входом в фойе между входами на балкон. Через фойе входили те, у кого были билеты в партер. Они были дороже, чем билеты на балкон. Зрительный зал вмещал более семисот человек, при этом в партере было около пятисот мест.

Артисты театров других городов редко посещали наш городок и поэтому в здании, изначально предназначенном для театра, в основном крутили кино. Кино было немое и сопровождалось музыкальным оформлением на рояле, который стоял перед сценой. Когда шли особенно интересные фильмы, зрительный зал не вмещал всех желающих. Десятки зрителей на балконе смотрели фильм стоя. Наверно, поэтому билеты на балкон продавали без указания мест. И поэтому при входе на балкон всегда была давка – каждый стремился занять сидячее место.