Жизнь среди слонов

Мой основной вклад в решение этой сложной головоломки заключался в следующем: пока пища в изобилии, слоны размножаются нормально даже на столь малой территории. Организованные семейные группы живут в полной гармонии на частично перекрываемых территориях без борьбы за жизненное пространство. При сравнении количества смертей и рождений выясняется, что популяция медленно растет и в ней преобладают молодые животные. Этот вывод опасен тем, что согласно ему популяция маньярских слонов будет расти до тех пор, пока не исчерпает все источники пищи и не вымрет от голода без вмешательства извне.

Исходя из того, что ученые пока не могут выделить ведущие факторы в разрешении этой проблемы и договориться об их относительной важности, я пришел к заключению, что предложить упрощенный путь управления популяцией слонов во всей Африке нельзя. Каждый парк следует рассматривать отдельно в зависимости от его размеров, климата и тех или иных нарушений равновесия флоры и фауны. В одних парках можно использовать тщательно контролируемое устранение животных, в других — совершенно не вмешиваться в их жизнь. Точных рекомендаций пока предложить нельзя.

А пока следует тщательно изучать результаты различных подходов к проблеме. Устранение 2000 слонов Лоузом и Паркером в Кабалеге имеет большое значение. В то же время важно и решение оставить в Цаво 20 000 слонов, использование которыми источников пищи должно иметь какое-то логическое завершение. Это один из самых смелых примеров политики невмешательства, принятой благодаря решительности Дэвида Шелдрика, который первым понял, что изменения, вызванные слонами, не обязательно ухудшат положение.

Пришлось признать, что в условиях Маньяры слоны уничтожают лес акаций тортилис быстрее, чем он восстанавливается, а количество остальных деревьев Граунд Уотер Форест едва поддерживается на одном уровне. Я предложил решение, позволяющее остановить необратимый процесс, расширив территорию обитания слонов. В 1955 году слонов, живших на юго-западном берегу озера, изгнали с 77 квадратных километров земель, отданных европейским колонистам. К началу семинара многие фермеры собирались покинуть страну. Я предложил вернуть эту землю слонам и создать таким образом коридор для прохода в заповедный лес Маранг. Землю в свое время отдали колонистам бесплатно, и им можно предоставить разумную компенсацию за время, труд, посевы, скот и сельскохозяйственный инвентарь. Следует также добиться согласия правительства на превращение леса Маранг в резерват для слонов. В результате увеличится территория их обитания и станет возможным доступ в лес Маранг.

Никто не высказался против. Все участники семинара почувствовали облегчение, поскольку такое решение позволяло избежать выборочного отстрела слонов и с легким сердцем допустить гибель разреженного леса акаций тортилис. На бывших посевных площадях вырастут новые деревья, а лес Маранг поможет компенсировать ущерб, нанесенный парку. Я считал, что слоны должны распределиться по трем районам, где установят свои владения, и таким образом возникнет общее равновесие, поскольку животные будут перемещаться с места на место, где деревья находятся на разной стадии развития.

Оставалась проблема львов и их любимых деревьев, в основном акаций тортилис. Но львы — животные по характеру консервативные, 80 % их облюбовали себе определенное количество деревьев — 17. Эти семнадцать деревьев можно было охранять индивидуально — поставить решетки или обложить острыми камнями, по которым не любят ходить слоны.

Администрация национальных парков приняла мои предложения и поставила их в число первоочередных задач, требующих и политических и финансовых действий. Мы с Орией надеемся собрать часть необходимых средств для выплаты фермерам благодаря снятому фильму.

Семинар продолжался, но мне сообщили, что Ория вот-вот родит. «Кикс» стоял на взлетной полосе, но самолетик был крохотный, и я не знал, что буду делать, если дитя появится в полете. К счастью, как всегда в трудный момент, на помощь пришел Джон Оуэн. Он предложил доставить нас в Найроби на своей «Чесне — 182», машине быстрой и большой. Ория уже рассказала об этом полете и прибытии в больницу. Через пять недель мы вернулись в Маньяру с Сабой, чтобы всей семьей насладиться последними днями пребывания здесь.