Жизнь такая, как надо: Повесть об Аркадии Гайдаре

«Что же, у каждого свои заботы, свои семьи, свой дом. А что есть у меня? — с иронией подумал Гайдар. — В сущности, у меня есть только — три пары белья, вещевой мешок, полевая сумка, полушубок, папаха — и больше ничего и никого — ни дома, ни места. И это в то время, когда я вовсе не бедный и вовсе уж никак не отверженный и никому не нужный. Просто — как-то так выходит».

Жизнь шла своим чередом. Новая повесть «Военная тайна» уже печаталась в типографии.

Глава V

И все-таки я свою работу как ни кляну, а люблю и не променяю ни на какую другую на свете.

А. Гайдар

КАК ПИШУТСЯ КНИГИ

В мае 1934 года неожиданно пришло письмо из Артека — пионерлагерю исполнялось девять лет. Гайдара приглашали на праздник. Он отправился в Крым.

Сюда наехало много гостей, корреспондентов, писателей. И среди них — датская писательница Михаэлис. Она тогда жила в Ялте. Михаэлис зашла в артековский краеведческий музей.

Увидев в коробочках под стеклом букашек, жучков и бабочек, которые были наколоты на булавки, Михаэлис расспрашивала, как эти насекомые называются. Пионеры охотно объясняли.

Залюбовавшись яркой окраской бабочек, писательница глубоко вздохнула и вдруг сказала:

— Как жаль, когда дети губят живые существа.

Гайдар в то время был тоже среди пионеров и слышал этот разговор.

Когда Михаэлис ушла, он взял в руку коробочку с коллекцией бабочек и спросил:

— Ребята, а кто собрал эту коллекцию?

— Наш кружок юннатов. Все мы ловили сачками бабочек. Ох и интересно!

— Я думаю, веселое занятие получается.

— А вот эту бабочку с голубыми крылышками поймал наш Коля. Красивая, ведь верно?

— Да, красивая. А на булавку ее тоже Коля насадил? — лукаво улыбнулся Гайдар.

— Да, я, — ответил мальчуган.

— И не жаль было губить живое существо?

— За что же их жалеть, раз они плодят вредителей?

— А вот сейчас Михаэлис говорила вам, что нехорошо губить насекомых.

— Ну и пусть говорила. Она может сказать: и капиталистов нельзя трогать, пускай, мол, они кровь сосут из рабочих. Может ведь сказать, Аркадий Петрович? Да? А буржуи ведь вреднее насекомых разных? Ну ведь правду мы говорим?

— Правда, ребята, — согласился Гайдар. — Только вот что. Когда пойдете ловить бабочек, возьмите и меня с собой, я прошу вас.

— Возьмем, обязательно возьмем, Аркадий Петрович!

Красив Артек! Великолепно море, и много у Гайдара новых друзей, но нельзя забывать и старых — надо послать открытку с видом Артека знакомым малышам — Эре и Светлане.

«…Вот вам на снимке и Артек. Море здесь такое большое, что, если хоть три дня его ведром черпать, — все равно не вычерпаешь. Вот здесь какое море! А горы здесь такие высокие, что даже кошка через них не перепрыгнет. Вот здесь какие горы!

Это письмо пишу вам на другой день после того, как спустился я с угрюмых скал… в солнечную долину пионерского лагеря. Серые туманы окутывали нас почти двое суток. Стремительные ветры да дикие орлы кружились над нашими головами. Мы лезли такими опасными и крутыми тропинками меж гор и пропастей, по каким мне еще не приходилось лазить с далеких времен гражданской войны. На вершине скалы Ганзуры я сидел один и плакал о потерянной молодости ровно один час и 24 минуты. Вероятно, поплакал бы и больше, если бы снизу от костров не донесся запах чего-то жареного, и мне захотелось поесть. Поспешно тут спустился я в ущелье, и было самое время, потому что все уже успели захватить себе куски получше, а мне достался какой-то костлявый обглодок.

 После этого закутался я в свое серое солдатское одеяло и, подложив под голову тяжелый камень, крепко заснул.

 Видел я во сне чудесный месяц, который плывет над рекой.

 Видел Теремок у речки над водичкой.