Жизнь в эпизодах

Я всегда волновалась перед выступлением, просто ужасно. То ли это были еще гормоны кормящей матери, то ли инстинкт самосохранения. Я ни разу в жизни не волновалась перед пробами или во время съемок даже самых сложных сцен в кино, а минуты перед самым выходом на лед были испытанием. Каждый раз, когда мы уже стояли заряженные на своих точках для начала номера и Алексей Ягудин объявлял: «На льду актриса театра и кино Катерина Шпица и двухкратный чемпиона мира Максим Ставиский», – у меня приходило молоко! Я чувствовала, как в груди происходило покалывание, и за считаные секунды она наливалась. На катании, как мне кажется, это небольшое отягчение не сказывалось, а вот сразу после кормления кататься оказалось труднее. Однажды ко мне на запись приехали Костя с Германом. Они зашли в гримерную, Герман меня увидел и попросился на ручки, да так, что было ничем не отвлечь, пришлось покормить, и совсем скоро после этого мы с Максимом вышли на лед. Не знаю, прямая ли связь, но в тот раз у меня просто отрубились ноги, я еле доехала до конца. А номер мы исполняли очень сложный – вариации из произвольного танца Изабель и Поля Дюшене 1990 года. И далеко не все нам удалось. Это был не лучший мой прокат. Я даже подпрыгнуть на месте не могла из-за одеревеневших ног. Оценки были соответствующие. Но во все времена судят не за процесс, а за результат. Взялся за гуж – не говори, что не дюж. Зрителю нет и не должно быть дела до того, как давно родила, здорова ли, сколько спала, хорошо ли ела артистка. Артист должен приехать, выйти и выполнить все поставленные перед ним задачи. Я их выполняла даже после сотрясения.

Это произошло, когда никто не ожидал. На генеральном прогоне мы упали с несложной поддержки. Мы с Максимом оба не понимаем, как это случилось. Просто во время вращения из-под него ушел конек, он упал, вместе с ним и я. Стукнулась головой о лед, как сушеная вобла о стол во время пивного застолья. Максим Маринин рассказывал, что в том момент услышал за своей спиной звук ударившегося об лед арбуза и боялся обернуться и увидеть, что со мной. Я лежала на льду, кожа на голове лопнула от удара, рана была небольшая, немного кровоточила, сознание я не теряла, но в голове все звенело. Максим Ставиский отнес меня на диван, на котором мы обычно выслушивали оценки. Мне дали понюхать нашатырь. Приехала «Скорая», примчался Костя, и мы с ним и Максимом уехали в Боткинскую. Там я уговорила врача не оставлять меня в больнице: это была середина проекта, в прошлом выпуске мы только получили наш приз зрительских симпатий, и мне не хотелось выбывать. К тому же в тот день у меня был день рождения. И наш танец под Dirty Diana Джексона мне очень нравился. Я вернулась на лед и выступила. Мы получили «десятки». Если бы не сотрясение, о котором знали жюри, оценки были бы, возможно, не такими щедрыми, но, на мой взгляд, это было одно из моих лучших выступлений.

Дальше до конца проекта я 2–3 раза в неделю ездила к остеопату, потому что меня водило по стенкам. Восстанавливалась за свой счет, потому что отказалась от госпитализации в день травмы и документально подтвердить ее страховой компании не могла. Все участники проекта были застрахованы, но своей страховкой я не воспользовалась. Это был мой осознанный выбор. Еще на 3–4 танца после этого меня хватило, но потом я, видимо, устала и физически, и эмоционально. У меня не было никакой форы, не было медийного статуса, из-за которого меня бы «тянули». Чтобы победить, у нас был один путь: кататься безупречно. Я не смогла. Докаталась до конца, но мы не заняли призового места. Я долго переживала потом. То пыталась себя оправдывать в собственных глазах, то нещадно корила за промахи. Но время спустя в памяти по большей части остались только счастливые моменты, а на полке в спальне стоит «Приз зрительских симпатий» и греет душу, в которой живет гордость за то, что я через все это прошла. Однажды один известный режиссер на мероприятии сказал мне: «Я никогда не позову вас сниматься, потому что вас отныне будут узнавать только как актрису, которая каталась в „Ледниковом периоде“». Я подумала: «Ну и ладно, зато за 17 недель я сыграла на льду 17 ролей в 17 мини-спектаклях, и ни на что это не променяла бы». И благодаря проекту у меня в жизни есть люди, которым я всегда безумно рада – Максим Ставиский и его семья. Это ли не ценность?