Жизнь в эпоху перемен. Книга первая

За год прошедший с отъезда, Иван на восемнадцатом году жизни стал настоящим мужчиной: раздался в плечах, на щеках курчавилась шелковистая бородка еще не знавшая ножниц и бритвы, темно-каштановые волосы аккуратно обрамляли его лицо с прямым носом и высоким лбом, из-под которого весело смотрели разноцветные глаза. Иван был рад увидеть тётку Марию в здравии и его глаза не скрывали радости племянника от встречи. Мария, тут же вскочила, подбежала к Ивану и прижалась к нему всем своим маленьким и похудевшим тельцем. Голову тетки, как всегда прикрывал платок, оставляя открытым лишь пол-лица, с оживившимся от встречи взглядом карих глаз.

– Что же ты не написал о приезде? – укорила тётка племянника. Я бы нажарила и напарила разных кушаний ради такой встречи, а сейчас мне и покормить тебя нечем. Живу одна, и есть мне совсем не хочется. Помнится при тебе, и я кушала за компанию, а в одиночку и ложка в рот не лезет, – видишь, как исхудала? А мне лишь немного за сорок лет. И седая стала я в одиночестве всего за год, – сказала Мария, отвернув платок и показывая Ивану прядь седых волос, которые еще прошлым летом были у нее иссиня – черного цвета.

– Да, жить одной не в радость, – подумал Иван.– Я хоть с товарищем, проживаю, а тётка совсем одна осталась.

– Почему жиличку в дом не возьмешь, как обещалась? – напомнил Иван.

– Не хочу, чтобы люди в моем доме проживали и стесняли меня, видимо совсем я одичала в одиночестве – людей бояться стала, ворота на ночь на запор закрываю, и дверь на засов изнутри запираю, чего раньше никогда не бывало. Городок у нас тихий, сам знаешь, лихоимства нет. Бывает, что муж жену побьет или дом сгорит по недосмотру за детьми, а чтобы грабежа или смертоубийства мы тут не знавали, – пояснила тётка.

– Располагайся, как прежде, твоя комната свободная стоит, а я схожу в лавку и возьму припасов для стола: радость-то какая – племянник приехал в гости, – добавила Мария и заспешила в свою лавку.

Иван собирался провести у тётки дня два-три и потом ехать к отцу уже на все лето. Он переоделся с дороги, разобрал вещи, умылся из рукомойника на кухне и успел закончить эти дела, как возвратилась тетка Мария с двумя корзинами, в которых были разнообразные продукты из ее лавки: все, что нужно, чтобы встретить гостя.

Они вместе попили чая со свежим хлебом, ветчиной, сыром и копченой севрюгой на которые налегал Иван, но и тётка покушала с аппетитом, глядя, как племянник наворачивает кусок за куском.

После чаепития, тетка принялась хлопотать у печи, которую растопила, чтобы сготовить чего-нибудь к обеду, а Иван решил прогуляться по знакомым местам, которые покинул год назад, намереваясь навестить родителей Маши и справиться у них насчет адреса в Москве, чтобы написать Маше письмо. За год одинокой учебы в чужом городе, его чувства к девушке стали казаться ему значительными и важными для дальнейшей жизни.

Он вышел на улицу и ноги непроизвольно понести его в сторону, где прежде жила Маша и где они часто проводили время вместе за разговорами и чтением книг. Иван подошел почти к самому дому, как калитка отворилась из нее вышла Маша в сопровождении какого-то мужчины и они направились в его сторону, причем Маша взяла мужчину под руку, чего никогда не делала с Иваном при посторонних. Они о чем-то оживленно разговаривали, пока не поравнялись с Иваном и тут Маша, подняв глаза и увидев его, вдруг смутилась, но быстро опомнившись, весело вскрикнула:

– Здравствуй, Ваня, я и не знала, что ты здесь, а то обязательно бы зашла вместе с Филиппом.

– Филипп, – обратилась девушка к своему спутнику, – это мальчик Ваня, о котором я тебе говорила. Мы дружили здесь, пока не закончили учебу и не разъехались в разные края.

– Ваня, познакомься – это Филипп, мой жених, он заканчивает, университет в Москве и будет там работать. Я тоже буду с осени учиться в университете, осенью мы поженимся, и будем жить пока у родителей Филиппа, – закончила девушка, представляя Ивану своего спутника.

Иван машинально протянул руку для знакомства, совершенно огорошенный известием о предстоящем замужестве Маши, о которой минутами раньше думал как о возможной своей невесте.

Спутник Маши, худосочный мужчина лет двадцати пяти на два вершка ниже «мальчика», каковым представила девушка Ивана, тоже протянул руку, поправив очки на переносице. Высокий лоб с заметными залысинами и очки говорили о том, что Филипп много времени проводит за чтением и в недалеком будущем окончательно облысеет, оставаясь таким же тщедушным интеллигентом.

– Что такого нашла Маша в этом сморчке? – думал Иван, пожимая растерянно руку Филиппу.– Чем он улестил девушку, что она так быстро собралась за него замуж? Наверное, тем, что заканчивает университет и уже становится самостоятельным, а мне учиться еще три года.