Читаем Жизнь в эпоху перемен. Книга вторая полностью

На следующий день, 25 ноября 1936-го года, Ивана Петровича вызвали на первый допрос к уполномоченному 3-ей части Куликову.

Куликов оказался спокойным лейтенантом, лет 30-ти и, предложив сесть пожилому з\к, без предисловий сказал, что поступил сигнал об антигосударственной агитации Домова и он будет вести следствие по этому поводу.

Иван Петрович, сразу успокоившись, поскольку ни с кем в лагере, почти не общался и подобных разговоров не вёл, кроме споров с Мироновым, который тоже был арестован и, следовательно, не причастен к доносу, молча ждал допроса.

– Я вам зачитаю ориентировку на вас из личного дела, а вы поправьте меня, если что неверно, – сказал Куликов и открыв протокол допроса, куда он уже вписал сведения об Иване Петровиче, начал читать (здесь и далее цитируются подлинные документы –С.Д.):

«Итак, Домов Иван Петрович, 1885 года рождения, Мстиславского района, село Охон, Белоруссия, из крестьян бедняков, последнее время проживал в г. Токинске, ранее работал экспертом – искусствоведом в историческом музее города Москвы».

Он перевел дух, налил из графина воды в стакан и выпил половину.

Иван Петрович не стал поправлять следователя, что он родом из дворян – бедняков, а не крестьян – бедняков и молча, ждал продолжения.

Следователь Куликов продолжал читку:

«Жена – Анна Антоновна, проживает в городе Токинске, сын Борис и дочь Лидия учащиеся, а дочь Августа учится в сельхозинституте в городе Омске. Все верно?»

– Да, верно, – ответил Иван Петрович, пригорюнившись, поскольку вспомнил, что младшенький сын Ромочка умер прошлой зимой, застудив лёгкие, а дочь Августа, чтобы поступить в институт, вынуждена была отказаться от отца, и находилась под опекой тёщи, которой из-за преклонного возраста не дали внучку удочерить.

– Был бы я с семьей, – думал Иван Петрович,– этого бы не случилось,– а следователь продолжал:

– Окончил учительский институт в городе Вильно, в 1912 году, окончил школу прапорщиков в 1917 году в городе Омске. С 1904 года по 1918 год состоял членом партии социал – революционеров – эсеров. Был на германском фронте с 1914 по 1917 год. Был членом корпусного комитета с августа 1917 года до Октябрьской революции. В городе Токинске был членом уездного Совдепа с февраля 1918 года и по июнь 1918.

Судим один раз в 1935 году нарсудом в городе Токинске по статье 107 и 192 УК на 10 лет.

3-я категория учета-запаса военнослужащих с 1920 по 1921 год.

Служил у белых в Саянском полку в чине поручика.

Содержится в лагере с сентября 1935 года счетоводом, в последнее время на общих работах.

– Всё верно?– закончив чтение, спросил следователь.

– Да, так и есть, – ответил Иван Петрович, не желая уточнять анкетные данные, поскольку многие сведения были в его пользу. Как бы крестьянин – бедняк окончил учительский институт и стал офицером? Но раз так записано, то пусть так и будет.

– Тогда распишитесь, что сведения верные, – сказал следователь, протягивая Ивану Петровичу протокол. Тот расписался и следователь продолжил:

– Теперь перейдём к показаниям по существу. Я буду задавать вопросы, а вы отвечайте под протокол.

Вопрос: Где Вы работали и проживали до прибытия в лагерь?

Ответ: Самостоятельно я начал жить с 1906 года. С 1906 года по 1908 год работал учителем в Могилевской губернии, село Осокое. С 1908 года по 1912 год учился в Вильненском учительском институте. С 1912 года по 1914 год работал учителем в Могилевской губернии в средней школе.

С 1914 по 1918 год служил в армии – по 1917 год, февраль – нижним чином. В 1917 году окончил Омскую школы прапорщиков. С 1918 года, февраль месяц, член Токинского уездного Совдепа по июнь месяц. С июня по декабрь 1918 года в Омской тюрьме.

Был арестован белыми как член Совдепа. В декабре 1918 года был мобилизован в армию Колчака, где служил по ноябрь 1919 года, на хозяйственных должностях в штабе полка в чине поручика. В августе 1919 года был командором роты, был ранен и лежал в госпитале по май 1920 года в городе Иркутске. С июня 1920 года по июнь 1921 года служил в Красной армии, где последнее время был командиром батальона в Сибири.

С августа 1921 года по 1927 год работал учителем средней школы в городе Вологде. С 1927 года по 1930 год в городе Вологде – антикваром.

С 1930 года по 1935 год жил в городе Москве занятием антикваром. С апреля 1935 года по день ареста – май месяц 1935 года в городе Токинске, где гостил у родных.

Вопрос: За что Вы осуждены?

Ответ: Осужден я за спекуляцию по ст. 107 УК и за непрописку в милиции в г. Токинске по ст. 192 УК.

Вопрос: Подвергались ли Вы арестам, если подвергались, то когда и за что?

Ответ: При царизме я арестовывался один раз в 1905 году, летом, не помню в каком месяце, в городе Могилеве на Днепре. Под арестом я просидел дня три или четыре, или пять, но не больше недели. Нас было тогда арестовано шесть человек. Двоих братьев Стронгиных, Сегаль, Шанавский и шестого фамилию не помню.

Мы все пятеро были выпущены почти одновременно, за исключением шестого, которого фамилию не помню. Он просидел под арестом с полмесяца.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Рыбья кровь
Рыбья кровь

VIII век. Верховья Дона, глухая деревня в непроходимых лесах. Юный Дарник по прозвищу Рыбья Кровь больше всего на свете хочет путешествовать. В те времена такое могли себе позволить только купцы и воины.Покинув родную землянку, Дарник отправляется в большую жизнь. По пути вокруг него собирается целая ватага таких же предприимчивых, мечтающих о воинской славе парней. Закаляясь в схватках с многочисленными противниками, где доблестью, а где хитростью покоряя города и племена, она превращается в небольшое войско, а Дарник – в настоящего воеводу, не знающего поражений и мечтающего о собственном княжестве…

Борис Сенега , Евгений Иванович Таганов , Евгений Рубаев , Евгений Таганов , Франсуаза Саган

Фантастика / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Альтернативная история / Попаданцы / Современная проза
Ад
Ад

Где же ангел-хранитель семьи Романовых, оберегавший их долгие годы от всяческих бед и несчастий? Все, что так тщательно выстраивалось годами, в одночасье рухнуло, как карточный домик. Ушли близкие люди, за сыном охотятся явные уголовники, и он скрывается неизвестно где, совсем чужой стала дочь. Горечь и отчаяние поселились в душах Родислава и Любы. Ложь, годами разъедавшая их семейный уклад, окончательно победила: они оказались на руинах собственной, казавшейся такой счастливой и гармоничной жизни. И никакие внешние — такие никчемные! — признаки успеха и благополучия не могут их утешить. Что они могут противопоставить жесткой и неприятной правде о самих себе? Опять какую-нибудь утешающую ложь? Но они больше не хотят и не могут прятаться от самих себя, продолжать своими руками превращать жизнь в настоящий ад. И все же вопреки всем внешним обстоятельствам они всегда любили друг друга, и неужели это не поможет им преодолеть любые, даже самые трагические испытания?

Александра Маринина

Современная русская и зарубежная проза