Жизнь в катастрофе: победи кризис сам!

Общение с сотрудницами компании было крайне затруднено тем, что каждая из них — строго по канонам неэффективного менеджмента — знала только одну свою функцию, в результате чего любая просьба, ведущая к их взаимодействию, вела к переадресовке и часто терялась. При этом они, как правило, молниеносно откликаясь, совершенно искренне не считали себя обязанными что-либо после отклика делать.

Со временем мне удалось научиться сравнительно быстро привлекать их внимание, не прибегая к откровенным оскорблениям и грубому хамству, — но я и по сей день искренне надеюсь, что это доставляло им столь же мало удовольствия, что и мне.

Дела шли ни шатко, ни валко, но терпение мое лопнуло, когда я обнаружил, что цена аренды была внезапно резко снижена без всякого согласования со мной. Возможно, это и вправду было обусловлено ситуацией на рынке, но в любом случае подобные действия без согласования с владельцем квартиры трудно признать допустимыми.

После этого я разорвал отношения с ними, но качество их работы было таково, что завершение расчётов со мной вынуждена была производить, насколько я могу судить, хозяйка фирмы из своих личных денег, — потому что принудить своих сотрудниц к исполнению своих прямых обязанностей она, насколько было понятно, просто не могла.

Другой пример — один из крупнейших банков страны, ставший государственным после того, как он в ходе людоедской «банковской санации» оказался «слишком крупным, чтобы его можно было убить».

Приведу лишь один пример деятельности этого «банковского сервиса»: разрекламировав мне финансовый инструмент и убедив купить его, топ-менеджер исчез и несколько дней не сообщал мне о совершении рутинной операции, для осуществления которой достаточно одного движения компьютерной мышью. Я же наивно полагал, что, раз поручение, которого он так жаждал и которое буквально вымогал у меня, мною дано, — оно давным-давно выполнено.

В конце концов, не дождавшись поручения, я поинтересовался у него о ситуации (желая просто напомнить, что об исполнении поручений всё же надо сообщать, а не исходить из принципа «работы по умолчанию») — и был шокирован сообщением о том, что она всё ещё не выполнена. При этом мне было сказано, что вот теперь, убедив меня и добившись моего поручения, сотрудники банка стали думать, а правильны ли были их аргументы и стоило ли их исполнять.

Естественно, подобного рода аргументы меня не устроили, и в конце концов мне удалось добиться разъяснения ситуации: оказывается, произошло никем не предвиденное колебание рынка, — и работающие на нём «профессионалы» вошли в ступор, не зная, что делать, и на всякий случай решили ничего не говорить клиенту. В самом деле, вдруг он просто забудет о своих деньгах: что может быть более естественно?

Когда же в конце концов я буквально заставил, просто криком крича на несчастного «эффективного менеджера» и «высокого профессионала своего дела» (ибо операция всё равно сохраняла высокую выгодность), осуществить сделку, за которую он меня же и агитировал, он привёз документы лично, — но при этом сообщил неверную цену осуществления сделки.

Когда через некоторое время я с изумлением обнаружил этот факт и, насколько мог, вежливо попросил комментарий, взрослый мужчина, являющийся топ-менеджером одного из крупнейших государственных банков России, честно сказал, что не может объяснить мне своего поведения, так как сам не понимает его.

А теперь внимание: он был одним из лучших людей, выполняющих в этом банке соответствующие функции.

Столкнувшись с ситуацией, когда никто из работавших со мной высокопоставленных сотрудников этого банка не мог сказать ничего определённого в ответ на мои простейшие, естественные и самоочевидные вопросы о финансовых инструментах, которые они мне предлагали, и о простейших правилах этого банка (запомнилась фраза «я работаю здесь только два года и ещё мало что знаю», сказанная абсолютно искренне), я очень быстро понял, что это просто «продажники». Занимая высокие административные позиции, на деле они действительно не разбираются (и, вероятно, не хотят разбираться) в рекламируемых ими финансовых инструментах, значительно уступая в профессионализме хорошему продавцу в салоне мобильных телефонов.

Беда заключалась в том, что почти на том же уровне находились и «профессионалы», целиком погруженные в соответствующие рынки и действительно обладающие на них очень хорошей репутацией.

Я полностью перестал обращать внимания на производимые ими колебания воздуха после того, как специально приглашённый на встречу со мной для содержательных разъяснений начальник профильного (!!) департамента разъяснил мне, что фондовый рынок США будет неуклонно продолжать расти, потому что Трамп (которого он почему-то забоялся называть по фамилии, упомянув какое-то колониальное иносказание вроде «тот большой человек в Вашингтоне») этого хочет для своих выборов.