Жизнь в розовом свете

Монархию в той стране так и не восстановили, хотя народ бурно приветствовал посетившего родину Караджича. Иногда Агнес воображала, как случайно встретится где-нибудь с Николосом и расскажет ему, что родила ребенка, а потом отреклась от него. Она нашла в себе силы растоптать память о предателе. Эта воображаемая сцена хоть как-то утоляла боль от обиды, так и не завершившейся справедливой местью.

Как-то Агнес получила письмо. Несколько раз прочла его и долго сидела, уронив листок на колени. Многое вдруг прояснилось, высветив, словно лучом прожектора, эпизоды её прошлого. Но изменить что-либо было уже поздно.

…Так проходили годы. И вот три дня назад на тумбочке в спальне Агнес зазвонил телефон. Она зажгла лампу под расшитым бисером розовым абажуром и посмотрела на часы — слишком поздно для звонка из химчистки или от дантиста, у которого Агнес делала ужасно дорогой протез. Рядом со стаканом минеральной воды лежали таблетки снотворного, из книги с глянцевой обложкой торчали очки.

— Агнес, это я. Ты все ещё дуешься?.. Разбудил? Извини.

Она не могла говорить, горло сжал спазм — голос Пита совсем не изменился. Он звучал так, словно с тех пор, как они расстались, прошла неделя и ссора слишком затянулась.

— Ты где? — Она задрожала от нетерпения: увидеть его вот что ей так давно было необходимо! Выплакать на груди Тихони все обиды и горечи, смотреть в глаза, полные обожания. — Пит! Приезжай скорее.

— Я в Брюгге. Совсем рядом. Но для путешествия сейчас поздновато. Лучше я назначу тебе свидание.

— Свидание, Пит? — Агнес только сейчас поняла, что прошло тридцать лет и пробежала кончиками пальцев по своему лицу. — Ты меня не узнаешь…

— Это невозможно. Помнишь кафе на набережной в Остэнде, недалеко от казино?

— Там, где меня стошнило, а ты в туалете замывал мою пелерину?

— Прекрасные воспоминания. Не думал, что ты пронесешь их через целых три десятилетия.

— Я помню все. Постарайся узнать меня, Пит…

Больше Агнес уснуть не удалось. В окне, выходящем в садик, начали возиться птицы, проехала с легким грохотом тележка мусорщика, хлопнуло окно справа и оттуда вырвался вопль: «Не стреляйте! Я знаю, где найти эту сволочь!» Соседка уже смотрела утренний сериал. Возможно, она вообще не выключала телевизор. Но в это утро Агнес не возмутилась — её мысли витали так далеко.

— Ах, Господи, Тихоня наверняка женат! Обзавелся выводком детей и внуков… — сообразила она, представив пропасть промелькнувших лет. — Целая жизнь. Та самая, которую мы собирались прожить с Николосом, которую мечтал провести вместе со мною Питер и которая… — Агнес села в кровати, боясь сделать очевидный вывод. — Которая не удалась тебе, «великолепная Петти». Пора признаться в этом, старая карга.

Она встала, приняла контрастный душ и отправилась в салон красоты красила волосы, приводила в порядок лицо, руки. Потом бегала по магазинам, придумывая себе то такой, то этакий сногсшибательный туалет.

Дома, вывалив покупки из пакетов и коробок на кровать, Агнес принялась мерять их, придирчиво рассматривала себя в зеркале. Все варианты не радовали: либо слишком претенциозно и моложаво, либо через чур солидно и скучно.

Сегодня, выспавшись с помощью пилюли, Агнес тщательно оделась, выбрав именно эти вещицы. — Эн кивнула вниз, где за столиком по-прежнему сидели двое. — А потом, уже выходя из квартиры, приколола к волосам розу. И, как ни странно, почувствовала себя легче. Что-то вернулось к ней — тень былого куража, былого везения. Желтая роза… Смешно.

— Ах, скорее грустно. Теперь мне ужасно печально смотреть на её цветок…Я даже готова счесть белую розу желтой, но… — Ди с мольбой посмотрела не сестру: — Ну, пожалуйста, Энн, придумай так, чтобы у них все кончилось хорошо.

— Бог ты мой! Ничегошеньки я не придумываю! Давай прислушаемся вместе. — Эн настороженно подняла палец. Голос Эльтона Джона, звучащий из кафе мороженого, заглушали даже шум прибоя.

— Что он говорит? — не выдержала Ди. — У него такое лицо…

— …Я богат, Агнес. Уже давно. Оказалось, что мой двоюродный дядя одинокий зануда-скупердяй держал «в кубышке наследство». Я решил судьба дала мне выкуп за тебя. Ведь мы тогда расстались.

— Ты убежал, Пит. Ты бросил меня одну. Впервые я осталась без твоей поддержки… Конечно, я наделала глупостей! — Агнес прищурилась. — И хочешь знать, кто виноват во всем? — Ты! Помнишь ночь в Сплин, дождь, пальмы под ветром за балконной дверью…

— И двое молодых людей под атласным одеялом… Не забыл, — усмехнулся Пит.

— А теперь скажи, хоть теперь признайся — я должна понять: почему ты больше ни разу не притронулся ко мне?

— Ждал, когда позовешь.

— Дубина… Я тоже ждала… Я тогда так сильно кого-то ждала… И перепутала — подумала, что мой мужчина — Ник!

— Да, он подвернулся вовремя…

— Но почему не ты? Почему ты отдал ему чемодан и спокойно смотрел, как меня уводит другой?

— Я думал — ты богиня, Агнес. С богами не спорят.

— Вот и остался один!

— Я не один.

— Женат?