Жизнь в стеклянном доме

— Надежда Витальевна, это подло, верните Наташе дневник, — сказала она громко и отчаянно.

Надежда Витальевна замерла, а потом затрясла малиновыми губами.

— Ты! Как ты смеешь! Заступница нашлась!

Тут класс снова загудел и решительно встал на сторону Петровой, начав скандировать: «Верните, верните!»

— Дети, вы не понимаете, о чем говорите! — уже напрасно продолжала педагог. — Вон обе из класса! Родителей в школу!

И тут Светка вытворила то, что никто и никогда от нее не ожидал — подскочила к Витальевне, выдернула Наташкин дневник у нее из рук и выбежала из класса. Петрова тоже рванула за ней. Они помчались из школы так быстро, как будто за ними гнались сотни черепашек ниндзя. Девочки остановились уже в парке и просто рухнули от усталости на скамейку. Отдышавшись, Наташа произнесла.

— Светка, ты даешь! Спасибо, не ожидала. Что же теперь будет?!

— Дневник твой перед классом никто читать не будет. Слушай, а что за неприличные песни?

— Это мои стихи, там строчка есть «во весь голос спою неприличную песню». Витальевна, видимо, не поняла.

— Ты пишешь стихи? — Светка округлила глаза.

— Пытаюсь. Пока не очень получается. — Наташка вздохнула и открыла дневник. — Это последние записи. Вот про тебя: «Светка все время вертится на уроке, пытается поговорить то с одним, то с другим. Она очень славная, но несобранная. Домашнее задание никогда не записывает, будто я у нее нянька, звонит мне. Я пытаюсь быть принципиальной, но она обижается. Папа говорит, что человека не надо перевоспитывать, а надо ориентироваться на его положительные качества. Светка добрая, и это главное». А вот про Витальевну, — она перелистнула страницу: «Надежда Витальевна все время нервничает на уроке. Она не любит свой предмет — историю, и класс ее раздражает. Интересно, зачем она выбрала нелюбимую профессию? Ведь этим надо заниматься всю жизнь. Папа рассказывает про историю всегда интересно, он ею увлекается, и если бы не он, я бы тоже считала, что история — это слишком скучно. Мне жаль Витальевну».

Светка сидела с открытым ртом.

— Ты сама это писала?

— Конечно, сама.

— Ты будешь писателем, Натка. У тебя все так складно получается!

Наташа затолкала дневник обратно в портфель.

— Что теперь будет?

— Вот про меня все правильно, я добрая. А про Витальевну ты круто! Она правда не любит свою работу. Представляешь, как вытянулась ее физиономия, когда она это читала!

Подруги начали истерически смеяться.

На педсовет, где их хотели исключить из школы, пошли решительно настроенные родители. Девочки не таясь рассказали им школьную историю от начала до конца, да и родители были в курсе дневника дочери, отрывки из которого она иногда им читала. Что было на педсовете, детям не сообщили, но в школу Наташа и Света пошли как ни в чем не бывало, только теперь не расставались друг с другом никогда. Надежда Витальевна демонстративно их не замечала, а потом перешла работать в другую школу. Когда они вспоминали эту историю, Светлана всегда говорила:

— На Западе педагогу за чтение личного дневника ученика грозит тюрьма.

Сегодня Светлана забежала проведать подругу «на пять минут», потому что была очень занята на работе.

— Светуль, кофе будешь? — спросила Наташа, наблюдая, как подруга усаживается на диване, подминая подушки.

— И кофе тоже, и сок, и чай! — Она была в приподнятом настроении и горела желанием пообщаться. — А где Мусенок? — Она так называла Марусю.

— В школе, грызет гранит науки. — Наташа поставила чай и печенье, и они разговорились.

Женская болтовня — это не пустое времяпровождение. Женский организм так устроен, что ему необходима постоянная эмоциональная разрядка. Кто-то подсчитал, что дама произносит в день двадцать тысяч слов, в три раза больше, чем мужчина. Если этот словесный поток направлен в нужное русло и такой же интенсивный поток получен взамен, энергетическая подпитка двух женских особей состоялась. На центральном телевидении есть даже программа, где вся страна слушает, о чем говорят женщины. Значит, женский треп — дело государственной важности.

Светлана любила поболтать с Наташей, вся ее нерастраченная энергия обрушивалась на подругу, как водопад эмоций и чувств. Света была девушкой на данный период незамужней, имеющей печальный опыт многовариантных отношений с мужчинами.

— Варианты есть, но мужчин пока нет, — шутила она.

У Светланы всегда были новости.

— Видела твоего бывшего с дамой. Так себе, стремненькая, серенькая, но в глаза преданно заглядывает и открывает рот от восхищения, когда он говорит. Вот чего тебе, Петрова, не хватало — постоянно открытого рта!

— Светуля, отстань. Отстань. Успокойся. Будем считать, что он меня уже не волнует.

— А кто нас волнует?

— Ну, может, у меня новый роман завязывается, — пошутила Наташа в надежде сменить тему.

— С кем? Быстро рассказала подруге! — Света была очень любопытной.

— Подруга! Отстань! Я еще не решила ничего, буду влюбляться или нет. У меня период присматривания.

— Ну, скажи тогда, к кому присматриваешься?

— Еще не знаю, но чувствую, что кандидатура где-то рядом и скоро материализуется. — Наташа придумывала ответы на ходу.