Жизнь в цвете хаки. Анна и Федор

По совету мачехи Аня вскопала небольшую грядочку, посадила укропчик, лучок, чеснок из остатков их заготовок, попыталась приспособить какую-то загородку для рассады. Но получилось никчемно, попусту только поранила руку. Федор даже заругался на ее усилия, подумав, что таким образом она хотела показать, что он несостоятелен как мужчина. Но ей же хотелось хоть что-то делать для дома. Жизнь потихоньку как-то налаживалась. Мачеха иногда приходила к ним, приносила пирожки с картошкой, свежеиспеченный хлеб. Именно она предложила Ане попробовать печь свой хлеб, принесла дрожжи из хмеля, которые делали сельчане, зная секрет их приготовления. Свекровь ни разу не пришла к ним в усадьбу, да Аня и в не претензии была.

Она знала, что Федор запасся мукой, взяв со склада несколько пустых фляг, куда можно поместить продукты и хлеб для сохранности от разных жучков и мышей, которые шмыгали по двору в поисках пропитания. Чтобы отпугнуть такую живность, взяли котенка, приручив его к дому, и назвали его Муркой. Во дворе завели собачку Сеньку, посадив на цепь рядом с небольшой будочкой. Ане было весело глядеть на игры котенка, на песика. Она словно оттаивала душой.

Потихоньку стала привыкать к Федору, а он, довольный тем, что не ошибся в девушке – она и вправду была чиста, – лаская ее, часто расплетая косу, зарываясь лицом в пушистые волосы, шептал:

– Анечка моя, женушка моя, красавица…

Аня не могла отвечать ему такой же лаской, молча прижималась к нему, сдерживая слезы. Федор чувствовал ее холодок, но думал, что она не привыкла еще к семейной жизни, что все со временем уладится и настраивал ее на лучшее, стараясь пораньше возвращаться с работы. Она старалась готовить ему завтраки, придумывая блюда из скромных продуктов, которые можно приобрести. Отец дал немного денег, чтобы смогли покупать какую-никакую еду, кое-что из домашней утвари. Женщины приходили с заказами, она с удовольствием принималась за работу, тем более что часто расплачивались провизией. Это все налаживало быт.

Первым из родни, кроме Таисии и Насти, их навестил Марк, принеся так называемую скатерть на стол: грубоватое белое полотно с оттиском нелепых цветов по краям, сделанных масляной краской по трафарету. Аня удивилась такому подарку, но ничего не сказала, только улыбнулась и кивнула в благодарность. А свекровь принесла старую выщербленную сковородку, правда, вычищенную мелким песком до блеска, сказав, что они дома ею уже не пользуются, может, в хозяйстве сгодится. И Аня нашла ей применение: поставила у будки Сеньки. Больше свекровь ничем их не одарила.

Отец и Нина Ивановна выделили из запасов новые пиалы, эмалированные тарелки, ложки и вилки, две большие чашки для замеса теста на хлеба. Когда Федор увидел, как распорядилась Аня сковородкой, поднял брови, обнял ее и улыбнулся:

– Ничего, жена, обживемся – не такая будет у нас посуда.

Она пожала плечами, ничего не сказав, только грустно вздохнула.

Некоторое время спустя пошли дожди. С одной стороны, это хорошо для урожая в колхозе, и на своем огороде начала вылезать картошка, тыква, кукуруза, растениям требовалась влага. А с другой – начала протекать крыша, которая была просто смазана глиной с соломой, как многие дома в поселке, и надо подставлять всю посуду под ручьи с потолка. Видя разочарованные глаза жены, Федор успокаивал ее, шутил, что такого они еще не испытывали, что на войне было хуже. Пришлось ему покрутиться, доставая в районе рубероид, чтобы накрыть крышу сверху, спасая добро внутри. Как-то обошлось.

Работая так же допоздна, Федор все равно старался приезжать пораньше, но так уж получалось, что Аня оставалась одна, боялась находиться в доме.

Раз, вернувшись домой около полуночи, он увидел ее во дворе сидящей возле собачьей будки с котенком на руках, ужаснулся, вспомнив, что она боится темноты, что нехотя остается одна на весь день. Они поговорили об этом, он предложил пригласить кого-то из знакомых девочек-подростков. Аня подумала и согласилась. Так в их маленькой семье появилась Надя, дочь Марейки, жившей со вторым мужем чуть выше по улице. Надя приходила вечером. Аня хоть стала высыпаться, днем не чувствовала себя разбитой после ночи. И Федору стало спокойнее за нее, хотя он недоумевал: случись что, как могла бы защитить Аню та маленькая девочка.

***

Шура снова родила мальчика, назвали Серегой, как отца. Она не приходила к Ане с Федором, и совсем не показывалась около их усадьбы, как и ее дети. Сергей только изредка днем захаживал к ним, принося нехитрые подарки: то банку молока с фермы, где он продолжал быть сторожем, то кусок мяса со свинофермы, где так же подрабатывал.

Аня наловчилась печь свой хлеб, получались булки пышные. Она делилась ими с отцом и мачехой, когда Нина Ивановна приходила к ней и хвалила за работу. Но к Шуре не испытывала ничего, кроме затаенной горечи и некоторого страха: ведь могли же быть действительно родней, дружить, помогать друг другу.