Жизнь взаймы (СИ)

Татьяна чуть сдвинула голову и с трудом разлепила глаза. Странные сны снились ей — какие-то грандиозные конструкции и ещё более грандиозные задачи, для которых они были созданы… Загадки в тишине закрытых уровней Лазарета.

Она села, спустила ноги вниз и поболтала ими, постепенно приходя в себя. Реальность, окружавшая её, не выкидывала никаких шуток — не плыли стены и потолок смотровой, будто их не было, не выглядывала глянцевая чернота из-за углов, желая показать, что же такое звёзды на самом деле… Но Татьяна знала — Вечность здесь. То ли она так и не вышла из неё, то ли… стала её частью.

Она встала, передёрнув плечами. Никогда не любила метафизику, а как без неё объяснить хотя бы себе, что происходит? Решительно выкинула из головы вопросы, на которые не было ответа, и направилась на кухню. Сначала — поесть и выпить крепкого сладкого чая, по которому ужасно соскучилась на Майрами. Потом — душ. А после — полная проверка служб и систем Лазарета, восстановление штатного режима работы.

Но на пороге кухне она резко остановилась. Нерешительным жестом засунула руки в карманы комбинезона и принялась разглядывать человека, сидящего за её столом на её стуле. Незнакомца, которого она накануне вытаскивала с того света. Судя по запаху, он пил кофе, но не из её чашки — видимо, Э счёл, что это уже слишком.

Пациент поднял мутные, будто после попойки или тяжёлой болезни глаза и произнёс на межгалактическом коде:

— Приветствую вас!

Татьяна молча прошла вперёд, села напротив. Щупы подали чай, и она с радостью обхватила ладонями чашку, хлебнула кипятка для храбрости и произнесла:

— Будем знакомы, меня зовут Лу-Танни. Я — доктор Лазарета на перекрёстке миров сектора Див.

— Сектор Див, — пробормотал собеседник, — так вот куда вывалился Наутилус, когда я отключился…

— Наутилус? — удивилась Татьяна. — Ничего себе! Не ожидала увидеть межгалактического моллюска мосье Верна! И как мне вас называть? Капитан…

— Турист, — быстро ответил незнакомец. — Зовите меня так.

Мелькнуло и пропало какое-то воспоминание. Будто из другой жизни.

— Один мой знакомый, землянин, — Татьяна поморщилась, вспомнив Геку Чекалова, — говорил, что в просторах космоса лучше иметь короткие имена — они легче произносятся и быстрее забываются!

— Он был одним из попаданцев?

— Кого?

— Людей, случайно или намеренно покинувших Землю.

— Да.

— Что ж… Он был прав!

— А вы? — Татьяна внимательно смотрела на Туриста. — Вы тоже попаданец?

— Еще какой, — усмехнулся тот. — Я, пожалуй, попаданец более всех остальных попаданцев, включая вас!

Щупы поставили перед Татьяной тарелку с дымящейся белково-зерновой кашей. Вкусом она напоминала манку из детства, но была гораздо питательнее и полезнее.

— Позавтракаете со мной? — поинтересовалась Татьяна Викторовна. — После кризиса вам нужно набираться сил.

— Кризиса, — усмехнулся тот и вдруг со стуком поставил чашку на стол. Так, что даже кофе выплеснулся. — Какого… коллапса вы решили спасти меня, доктор? Я просил вас об этом?

Татьяна моргнула.

— Что вы сделали? — продолжал бушевать собеседник. — Как вам удалось вернуть меня к жизни?

Нет, он не кричал. Он говорил сдавленным шёпотом, будто кто-то сжимал его горло. И от этого становилось не по себе.

— Я врач, — только и нашлась что ответить Татьяна. — Я увидела корабль, вывалившийся из Потока, обнаружила вас, умирающего, на борту и доставила в Лазарет, чтобы оказать первую помощь. Я — врач!

Как будто это могло что-то объяснить!

Турист закрыл лицо руками. А когда отнял ладони, Татьяна невольно отодвинулась назад, вжавшись в спинку стула — его лицо кривилось то ли в приступе бешенства, то ли гомерического хохота.

— Меня было невозможно спасти, — чётко отделяя каждое слово, произнёс он. — Не-воз-мож-но!

— Но почему? — воскликнула Татьяна. — Я знаю, что вы пережили катастрофу, которая должна была вас убить! Я знаю, что некто вмешался и спас вас, наделив ваши клетки возможностью бесконечного репродуцирования. Что с вами случилось, чёрт возьми, что вы начали умирать!

Турист вновь прикрыл лицо ладонями. Потер щёки с силой, будто стирал истерику. Тяжело вздохнул. И посмотрел на Татьяну глазами человека, которому нечего бояться.

— Я устал жить, — просто сказал он. — Чертовски — очень правильное слово — устал! А вы всё испортили!

Татьяна с ужасом разглядывала его, осознавая сказанное. За долгую хирургическую практику не пришлось иметь дела с самоубийцами — бог, как говорится, уберёг. И вот, поди ж ты, за миллионы парсек от родного мира встретить его представителя, которому надоело жить!

— Ты… это… совсем? — От волнения Татьяна даже перешла на ты, только что пальцем у виска не покрутила. — Нет ценности во вселенной величайшей, чем разум!

Сама того не замечая, она слово в слово повторила слова НикИва.

— Не ты сам подарил себе жизнь, не тебе её у себя отбирать!

— Да что ты в этом понимаешь, доктор, — горько усмехнулся собеседник.

Татьяна подалась вперёд.

— А ты расскажи!

Турист подумал мгновение. Протянул ей чашку.

— Нальешь ещё кофе?

Щупы мгновенно унесли чашку вверх.