Жизнь взаймы у смерти

– Но мы единственные родственники тети Марты. И, в конце концов, тебе совсем не интересно, кто ее убил? И зачем она поехала в Россию?

– Просто в путешествие. Как туристка. Что такого необычного ты в этом усмотрел? – Юлия подумала, что ее никогда не тянуло на родину. Уехав в Германию, она оборвала все связи с оставшимися там родственниками и друзьями.

– Допускаю. Москва – да, но Самара? Что ее могло заинтересовать в этом провинциальном городке? Почему после столицы она направилась не в Санкт-Петербург, например, а туда?

– Макс, Самара – не маленький городок, а крупный город с миллионным населением! Впрочем, не в этом суть. Ты действительно рассчитываешь, что твое присутствие поможет найти убийцу Марты? Чем ты лично поможешь полиции? Да, кстати, обратный билет у тебя на какое число? – вдруг насторожилась она.

– Я не заказывал. Не знаю, сколько времени пробуду там.

– Ты сошел с ума! Как ты можешь оставить галерею без присмотра на неопределенный срок?

– Не беспокойся, там остается Мария, – улыбнулся он. – Она справится.

– Мария – чужой нам человек! А галерея на сегодняшний день – единственный источник дохода!

– Мария не чужой нам человек, мама, она – моя девушка, – Макс произнес это спокойно и уверенно, а Юлия подумала, что и этот спор между ними длится уже не один месяц.

Макс с раннего детства был упрям. Внешностью в нее, Юлию, а от отца унаследовал, с ее точки зрения, лишь худшее – то самое упрямство, не позволяющее соглашаться даже с тем, что очевидно. И еще скрытность. Впрочем, из хорошего от Франца-Гюнтера фон Эрбаха ему достался только титул, галерея и этот дом. Все остальное папочка прокутил.

Вспомнив вновь покойного мужа, Юлия вздрогнула. «Нет, все продавать и уезжать во Францию, как решила! Чтобы ничто не напоминало о нем, ни эти стены, ни мелочи, что остались! Маленькая квартирка в тихом квартале Парижа, в доме, где на первом этаже уютное кафе, за углом – набережная Сены и улочка с булочной, мясной лавкой и цветочными павильонами. Огромные деревья, каменные скамьи под ними и неспешное течение воды. Покой и полная гармония. Достаточно было побывать там один раз, провести ночь и утро, чтобы влюбиться в город навечно», – подумала она. Если бы не встреча с Францем, мечта, из-за которой решилась не возвращаться в Россию, стала бы реальностью. Это сейчас понятно, что в тот момент Бог поставил ее перед выбором – остаться с нищим любимым в этом раю или уехать за сытой жизнью в Германию. Она выбрала второе, предав любовь.

Юлия решительно поднялась, позвала горничную и попросила принести упаковочные коробки. Да, избавляться от хлама она начнет прямо сейчас.

В кабинете мужа, куда со дня его смерти она заходила лишь раз, царил идеальный порядок – уж в этом-то Франц был фанатом! Еще одна черта его характера, раздражавшая до тошноты. Поставив одну из коробок на стул, Юлия движением руки смахнула туда все, что лежало на поверхности письменного стола. Вынимая из ящиков канцелярские мелочи, пачки старых счетов, какие-то письма, перевязанные куском веревки, она откладывала в отдельную коробку то, что вызвало любопытство.

Этот старый кейс она уже однажды видела. Франц привез его, вернувшись с похорон отца. Кожа местами вытерлась, но в целом тот выглядел вполне прилично. Юлия попыталась открыть кейс, отстегнув замочки. Не получилось, видимо, нужен был еще и ключ. Нашла его, руководствуясь интуицией, – муж обладал забывчивостью, поэтому «прятал» нужное в одном и том же месте, в верхнем ящике старинного бюро. Он не знал, что она давно уже догадалась, что открывается тот простым нажатием на правый угол, выдвигается по металлическим полозьям сам, повинуясь хитрому механизму. Да, небольшой плоский ключ находился именно там.

В кейсе лежала картонная папка с документами и предмет, явно хранимый ради памяти, – серебряная ложка. Увидев на первых же листах гитлеровский крест и эмблему СС, Юлия усмехнулась, ей сразу стала понятна причина, по которой отец Франца изгнал того из дома: наследник убежденного нациста женился на ней, девушке из ненавистной России.

Она уже хотела было отложить папку в сторону, чтобы позже заняться переводом, но тут взгляд выхватил из текста знакомое имя – Марта. Оно стояло вторым, через дефис, а первым было написано – Ингрид. Документ был свидетельством о рождении. Фамилия Миллер ни о чем не говорила, но Юлия предположила, что это – фамилия матери Марты. Но в графах «отец» и «мать» стояли прочерки. Это показалось странным. Тем более, указанная дата рождения совпадала с днем рождения Марты Эрбах. Поначалу Юлия более ничего особенного не заметила, удивившись только, что такой важный документ лежит в этом кейсе, а не находится у самой владелицы. Но после названия города, где та родилась, стояло еще одно слово.

Юлия знала, что оно означает. Она читала об этом, даже смотрела фильм. Но то, что семья ее мужа может быть связана с этим чудовищным проектом, предположить не могла.

Глава 14