Жизнь за Родину. Вокруг Владимира Маяковского. В двух томах

С точки зрения выработанной стратегии защитники были безупречны и в буквальном смысле слова уничтожили все доводы обвинения, но прежде всего ими была проведена тщательная работа по отбору присяжных. В числе 12 членов коллегии были исключительно поляки и евреи, и ни одного галицкого русина, что позволило исключить прорусскую или проукраинскую ориентацию присяжных. Также благодаря усилиям адвокатов в процессе были заслушаны показания более чем 100 свидетелей, в том числе по их требованию, несмотря на возражения обвинения, в суд были вызваны прихожане православных приходов из села Гроб и Залучье.

Защитник С. Бендасюка доктор права Солянский начал своё выступление с экскурса в историю русских земель и высказал мнение, что нет отдельного народа малорусского ни в Австро-Венгерской монархии, ни в России. После чего обратил внимание суда на то, что русский язык является литературным языком всех русских, а значит, и малороссов — следовательно, его подзащитный, распространяя этот язык, не совершил ничего предосудительного. Также адвокат заявил, что С. Бендасюк действовал совершенно открыто, а его деятельность была обусловлена исключительно идейными мотивами.

Кирилл Черлюнчакевич, адвокат Игнатия Гудымы, отметил, что настоящий процесс является политическим, а обвиняемые являются «жертвами борьбы не на жизнь, а на смерть двух национальных направлений, которые развились в этом крае…» Он доказывал, что уже давно русские в Галиции чувствовали своё единство с русским народом за её пределами. Относительно основного обвинения подзащитных в шпионаже защитники сумели доказать безусловное алиби священников.

Депутат Галицкого сейма, доктор права Владимир Дудыкевич отметил, что обвиняемые не совершали заслуживающих наказания действий, а выполняли свой национальный долг, так, как они его понимали, веря в единство русского народа и в единство русской культуры.

Перед тем как присяжные должны были отправиться в совещательную комнату для вынесения своего вердикта, к ним обратился председатель судебной коллегии Роман Левицкий: «Принимая во внимание, что нынешний процесс был действительно исключительным, что отозвался громким эхом за границами нашего края и является принципиально важным для интересов Династии, Государства и края, вы должны оценить, была ли деятельность обвиняемых для Династии, Государства и края полезной или такой, которая могла причинить им вред и подвергнуть опасности. Надеюсь, что ваш вердикт будет отвечать вашему высокому призванию как судей присяжных, и в этом убеждении вручаю вам акт». После многочасового совещания глава скамьи присяжных доктор права, профессор Верещицкий зачитал вердикт: по 20 пунктам обвинения он был единогласным оправданием, по 4 — из 10 голосов 8 высказались за оправдание. На вопрос о виновности обвиняемых в преступлении государственной измены все 12 присяжных единогласно ответили: «Нет». После оглашения позиции присяжных председательствующий на процессе советник Р. Левицкий огласил оправдательный приговор[52].

Посол России в Австро-Венгрии, действительный тайный советник Н. Н. Шебеко доносил в МИД, что «самый вердикт присяжных (…) многими объясняется как сознательный политический манёвр присяжных заседателей-поляков (…) вердикт этот будто бы главным образом основан на расчёте, что оправдательный приговор наносит удар слишком усилившемуся [в] последние годы мазепинству и, усилив русскую партию, служит службу полякам, закрепив раскол среди галичан. Он равным образом будто бы послужит на пользу полякам в пределах России».

В такой нездоровой обстановке 28 июля 1914 года Австро-Венгрия объявила Сербии войну, результат которой заранее был предрешён. Германская армия перешла границу с Бельгией и вторглась во Францию.

1 августа 1914 года с балкона Зимнего дворца в Петербурге император Всероссийский Николай II объявил подданным империи о вступлении России в войну с Германией. Императорский Манифест объяснял мотивы начавшейся войны тем, что Россия заступилась за братский сербский народ, за что и подверглась вероломному нападению врага. Царь призывал своих поданных забыть внутренние распри и объединиться во имя будущей победы: «Следуя историческим своим заветам, Россия, единая по вере и крови со славянскими народами, никогда не взирала на их судьбу безучастно. С полным единодушием и особою силою пробудились братские чувства русского народа к славянам в последние дни, когда Австро-Венгрия предъявила Сербии заведомо неприемлемые для державного государства требования» (Высочайший Манифест. ФКУ «РГИА» Ф. 1329. On. 1. Д. 1005. Л. 250–250 об.).

Война объявлена. Почтовая карточка, 1914

К. С. Малевич. «У союзников-французов…»

Бумага, литографский оттиск, тушь, акварель. 1914. ГММ