Жизнь за жильё

Пока не хватало доказательств и оснований для задержания питерского участника уральской банды. Опытные оперативные сотрудники знали, что привлечение торговца оружием к уголовной ответственности лишь вопрос времени — рано или поздно сбытчик проколется. Жадность фраера погубит… У челябинских оперов появился реальный шанс утереть нос питерским коллегам.

* * *

В данный момент Кантемиров не мог знать все умозаключения уральских оперов и следователей, сидел в наручниках и терялся в догадках. Выглянувшее из-за туч солнце било в глаза и мешало сосредоточиться. Пересекли Невский проспект, заканчивался Владимирский, проехали по Загородному мимо Витебского вокзала и свернули на Рузовскую улицу. Уральские сотрудники вертели головой и с интересом рассматривали исторический центр культурной столицы. По ожившим лицам конвоиров задержанный гражданин догадался о приближении к конечному пункту его доставки. Наконец-то…

Руки в наручниках за спиной затекли и онемели. Просить конвой перестегнуть руки вперёд гордый питерский сотрудник даже не думал. «Не верь, не бойся, не проси…»

Самый здоровый челябинский опер в жёлтых ботинках вышел первым, обошёл автомобиль и, не мудрствуя лукаво, одной правой вытащил за шкварник Кантемирова на свежий воздух. В левой руке хозяйственный сотрудник держал две пачки носков. Трофей…

Тимур оглянулся и успел прочесть вывеску на стене у огромных двойных дверей исторического здания: «Региональное управление по организованной преступности (РУОП) при ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области». За полгода работы в питерской милиции молодой сотрудник знал, что это новое оперативное подразделение появилось в январе 1993 года. В управлении не было своих служб дознания и следствия, поэтому сотрудники не могли возбуждать уголовные дела. Однако, здесь имелось подразделение силовой поддержки — СОБР. И Кантемиров точно знал, что многие районные опера уголовного розыска мечтали бороться с организованной преступностью именно в данном управлении, куда отбор был жёстким. Челябинский опер по имени Александр шёл первым с папочкой в руке и, открывая высокие двери, повернулся к клиенту:

— Смотри, Кантемиров, в какую серьёзную контору мы тебя привезли.

— Я уже горжусь, — оглядываясь по сторонам и разминая пальцы за спиной, ответил задержанный.

— Поэтому быстро колемся и спокойно едем отдыхать в изолятор, — поддержал дверь и своего коллегу опер в ботинках. — У нас и без тебя хлопот полно.

— Не в чем мне колоться, гражданин начальник, — Тимур вошёл в гостеприимно распахнутые двери и оказался в огромном холле перед широкой старинной лестницей. Около ступеней дежурили два здоровых вооружённых сотрудника в форме и в бронежилетах. Старший группы подошёл к охране, второй опер отвёл задержанного в сторону, где на двух длинных скамейках под огромными окнами сидели четверо парней в кожаных куртках, спортивных штанах и джинсах. Около сидящих стояли два курсанта милиции в форме. Кантемиров, как воспитанный молодой человек, кивком головы поприветствовал соратников по баррикаде. На одной стороне оказались, как ни крути браслеты. Самый крайний, высокий плотный парень в коричневой куртке и с приметным шрамом под ухом, солидно ответил тем же кивком. И только сейчас Тимур обратил внимание, что одна рука каждого из сидящих пристёгнута наручниками к батарее отопления. По двое на каждой скамье. Третья скамья пустовала и явно ждала своего пассажира. Куда и указал челябинский сотрудник милиции:

— Садись, Кантемиров. И сидеть тебе ещё — не пересидеть.

— Как скажешь, начальник. — Гражданин в плаще, в костюме, при галстуке и в наручниках за спиной степенно присел на скамью и чуть громче, чтобы услышали сидящие на скамейках, добавил: — Как говорится, «От сумы и от тюрьмы…». Это вас тоже касается, граждане начальнички.

— Типун тебе на язык, прапорщик, — опер добродушно усмехнулся. — Тебя уже коснулось. И хорошо так коснулось — примерно на пару пятилеток… Сидим смирно, начальство идёт.

От охраны подошёл оперуполномоченный с папочкой, который впервые обратился к коллеге по имени:

— Роман, ждём следователя из музея.

— Из какого музея?

— Эрмитаж.

— Ни хрена себе, Саня! Пока мы, рискуя жизнью, вооружённого до зубов злодея задерживаем, наш Шакирыч по музеям шастает?

— Эстет, фигли, — улыбнулся старший оперативной группы.

— Пожрать бы, — задумался Роман и посмотрел на доставленного. — Кантемирова с собой в кафе не потащишь. Ещё хулиганить начнёт. Боксёры — они такие… Так, задержанный, дай-ка я тебя перестегну. У тебя какая рука ударная?

— Правая.

— Правую руку ближе к батарее.

— Граждане начальники, а вы обязаны меня накормить.

Щёлкнули наручники, Тимур устроился удобней. Оба челябинских оперуполномоченных смотрели на мирно сидящего задержанного и размышляли о чём-то своём, оперативном. Хотелось есть… Тащить этого борзого прапора с собой в кафе или оставить здесь под охрану курсантов? А что потом скажет следователь?